Неплохо справляются и с духовными сущностями, рубя их не хуже противников из плоти и крови. Младшие в страхе разлетаются прочь с пути обладателя чудо-топориков, старшие получают увечья. Старейшим тоже не поздоровится, пройдись по ним колдовские лезвия.

Проблема в неповиновении топоров. Они не признают хозяевами ни эльфов, ни людей, и сражаться ими следует крайне аккуратно.

В завершение я вооружился двухметровым копьем с треугольным наконечником-лепестком из голубой эльфийской стали. Обмотанное белой проволокой древко – точь-в-точь побег сребролиста. Клейма создателя не обнаружилось.

Смуглянка просветила: это творение безымянного мастера, подаренное королем Эладарна одному ретивому имперскому паладину. Рыцарь умудрился спасти единственного ребенка правителя от демонопоклонников. За благородный поступок храбрый воитель поплатился жизнями семьи спустя год после спасения престолонаследника. Темные зарезали и жену, и детей, и родителей спасителя. Убитый горем человек вернул подарок королю.

Рассказанная история навела на невеселые размышления о будущем моих близких. Слишком четкие аналогии возникли между мной, спасшим Натиэль от темных, и тем паладином.

Авариэль попыталась развеять опасения. Метка убийцы демонов на ауре после ухода из Спящего леса стерлась со временем. Если что-то и осталось, то оно замаскировано печатью сокрытия. По остаткам демонической айгаты меня не найти, и, следовательно, сестренка, Алисия и Водяные Крысы вне опасности.

Итак, вооружился я по самое не могу. Смуглянка обещала по прибытии в Марадро купить защитные амулеты, доспехи и исцеляющие артефакты. Вдобавок надеюсь стребовать с нее денег на дополнительное алхимическое вооружение и зелья, прежде всего дающие ночное зрение. В аранье по ночам воюют часто, да и нам следует быть готовыми к рейдам разносторонне.

Собираюсь нападать на деревни внезапно и быстро. Нельзя нам сидеть на месте, почивая на лаврах, и ждать воинов и шаманов синек. Будем атаковать по темноте и ночью же уходить в чащобу. Подбирать ребят надобно посмышленее, знакомых с лесами.

А классные подземелья длинноухие вырыли. Настоящий лабиринт. Попади в них обычный вор, сгинул бы в путанице переходов. Не знаю, нашел бы я выход самостоятельно. Ловушек, верно, огромное количество, на что намекнула моя разговорчивая проводница, посоветовав идти строго след в след и не отставать ни на шаг.

Подземелья у эльфов сухие и совсем не мрачные. Повсюду расставлены в нишах кристаллические светильники, на стенах раскрашенные барельефы и вязь знаков древнеэльфийского письма, складывающаяся в защитные заклятия.

Не удивлюсь, если здесь имеются еще и духовные стражи. Пользовались аллиры ими в древности. Жрецов и непорочных жриц, всецело преданных божеству, живьем замуровывали в стены зданий, соблюдая определенный ритуал. Бедняги умирали во благо сородичей в «мучительном наслаждении», по словам историков минувшей эпохи.

Духи умерших «блаженной смертью» привязывались к месту гибели и охраняли постройку от всякого враждебного эльфам существа, будь то зверь, синекожий либо лоа. Такая вот светлая магия.

– Натиэль беспокоилась о тебе с момента вашего расставания в Спящем лесу. Когда ты был без сознания, она выхаживала тебя вместе с Лунными Сестрами. Необычно для престолонаследницы, правда? Стоять!

Вышедшая на верхнюю лестничную площадку Смуглянка остановилась перед массивной каменной дверью, уколола себе палец извлеченной из копны густых смоляных волос заколкой и пробежала окровавленными кончиками пальцев по испещренной магическими знаками поверхности дверного полотна, точно код допуска набирала. Створки гулко раздвинулись, и я чуть не ослеп от хлынувшего яркого света.