Я рыдаю, и этому потоку нет ни конца ни края. Мне больно, обидно, страшно и меня душит чувство вины. Но разумная часть вовремя напоминает, что в городе остались выжившие и, если я прямо сейчас не поднимусь с пола и не вернусь в коридор, им никто не поможет. У части людей есть шанс спастись, поэтому, Ева Мартин, поднимай свою задницу и выходи отсюда. Потому что иначе…

Внезапно я слышу приглушенный крик из коридора и стрельбу.

Черт.

Неизвестно откуда во мне берутся силы. Я подрываюсь с пола, выбегаю из кабинки и проношусь мимо душевых, но до выхода не добираюсь. Кто-то невысокий приоткрывает дверь в коридор, заходит в душевые и, обойдя раковины, предстает передо мной.

Господи. Это же маленькая девочка. Лет десяти на вид.

– Помогите… – всхлипывает она и протягивает мне руку. – Помоги…те… я…

Не договорив, она падает на пол. Я подбегаю к ней под грохот из коридора, опускаюсь на колени и проверяю пульс, но пальцы проваливаются в глубокий укус на шее, который я не заметила из-за воротника ее рубашки. И еще один укус на руке. И…

Девочка резко открывает почерневшие глаза, и тогда я окончательно убеждаюсь, что в ней не осталось ничего человеческого. Подскочив с диким рыком, она бросается на меня в единственном желании – вцепиться мне в горло. Вскрикнув, я заваливаюсь вместе с ней на пол и следующую пару минут просто пытаюсь выжить, отталкивая ее от себя.

Оказывается, после укуса зараженные обретают невероятную силу – даже такие маленькие, как эта девочка. Кровь из ее шеи пачкает мои руки, волосы, кофту, и я не выдерживаю, набираюсь сил, спихиваю ее с себя, а затем пинаю ногой в живот. Девочка отлетает назад и налетает затылком на торчащий из стены сорванный душевой вентиль. И только после этого затихает.

Я несколько раз всхлипываю, в ступоре глядя на ее мертвенно-бледное лицо с черными жилами.

Как же так… да как же так?

Но я опять заставляю себя подняться, стягиваю кофту и, оставшись в черном топе, подбегаю к другой душевой кабине, чтобы включить воду и начать смывать с себя чужую кровь. Волосы, кожа, одежда, идиотский электронный браслет – я отмываю дрожащими руками все, что могу. К счастью, на мне нет ран, и зараженная кровь не попала в организм.

Закрутив кран, я обхожу мертвую девочку, подхватываю дробовик у раковины, подбегаю к раздевалке и после ускоренных поисков надеваю спортивную куртку, которая принадлежала кому-то из футбольной команды. Быстро вытерев мокрые щеки, я возвращаюсь в коридор и вижу интересную картину: подбитый Инспектор и такой же подбитый и чересчур возбужденный всем происходящим Нейт.

– В порядке? – только и могу спросить я.

И без комментариев понятно, что на них напали. Вопрос лишь в том, успели ли их укусить или тяжело ранить. Я перевожу взгляд с Нейта на Инспектора (последнему хотя бы укусы не страшны) и тогда замечаю мертвые тела на полу. Мои брови подскакивают на лоб.

Это они вдвоем их всех уложили?

В детстве я не сильно любил школу и ходил туда больше из желания потусоваться с друзьями. Порой я представлял, как было бы круто устроить какой-нибудь замес и сорвать уроки. Без криминала – просто немного веселья вместо скучных занятий и экзаменов.

Но я не думал, что много лет спустя буду стоять в школьном коридоре с винтовкой и стрелять по охраннику, учительнице и двум ученикам. Единственное, но существенное оправдание: все четверо критично заражены.

Я попадаю в секьюрити и в одного из школьников, но учительница успевает наброситься на меня в прыжке. Я удерживаю ее прикладом подальше от лица и шеи, но силы в ней, как в опытном рестлере. Удар о стену тоже не помогает: зараженная крепко держится за оружие и клацает зубами около моих ушей. Да, если меня укусят, я не заражусь, но вот с разорванной шеей мои шансы на выживание стремительно скатятся к нулю.