Убийство врага – внушают им, это не только необходимость, но и долг. Для террористов их акции – это война за справедливость. Смерть случайных людей тоже получает оправдание. Для террористов это не убийство, а военная необходимость. Они ставят на карту собственную жизнь и считают оправданным лишать жизни других. Фантастическая энергия, настойчивость и изобретательность, с которыми члены группы планируют и проводят свои акции, рождены твердым убеждением в том, что все это необходимо во имя высшей цели.

Политический терроризм не может существовать без идеологии, которая дает исчерпывающие ответы на любые вопросы. Идеология и вера снимают вопрос о личной вине и выдают лицензию на справедливый гнев. Специальные службы и полиция научились успешно противостоять политическому террору. Но они слишком рано успокоились и расслабились. На смену красному знамени европейских леваков пришло зеленое знамя джихада. В террор пришли религиозные фанатики. Для боевиков 60-70-х годов стрелять в безоружных людей или подкладывать бомбы в универмагах было развлечением, занятной авантюрой и прибыльным дельцем. А джихадисты действительно ненавидят всех, кого считают врагом. И устраивают массовые убийства, на фоне которых эпоха светского терроризма кажется временем детских шалостей.

В отличие от западноевропейских и североамериканских террористов-одиночек (!) – исламские радикалы опираются на религиозные авторитеты и широкую поддержку, иногда государственную. Исламисты намерены не только уничтожить своих врагов, но и искоренить враждебные идеи и культуру. Когда в Европе появился первый боец джихада, его сочли террористом-одиночкой. Его изучали. Эксперты выясняли: может, у него было несчастное детство? Ему не хватало родительского внимания? Душевной теплоты? А может, он просто страдает психическим расстройством? Шизофренией? Кто мог тогда подумать, что у него окажется столько последователей?..

Считалось, что политический исламизм – религия угнетенных. А теперь к армии джихада присоединяются выходцы из среднего класса, внешне вполне благополучные люди. У немецких джихадистов за спиной минимум одна судимость за уголовное преступление. А у британских боевиков в кармане университетский диплом. Одни мечтают о всемирном халифате, другие имеют весьма поверхностные представления об исламе, но берут в руки оружие, чтобы стать героями. Раньше в террористы шли одинокие мужчины – бородачи с автоматами Калашникова. Теперь боевиками становятся и женщины, юные фанатички потоком устремились на Ближний Восток. Ни полиция, ни спецслужбы не в состоянии остановить одиночку, в руках которого, пусть и на краткое мгновение, оказываются жизни многих людей.

История показывает, что террор не приносит ожидаемого эффекта. После убийства американского президента Авраама Линкольна в апреле 1865 года выдающий английский политик Бенджамин Дизраэли сказал в британском парламенте: «Покушения на государственных деятелей еще никогда не меняли историю мира».

Это верно. Фанатики-террористы жестоко ошибаются, когда прибегают к террору в надежде чего-то добиться. Но это мы знаем, что у них не получится. А они – нет. Они не живут так долго, чтобы убедиться в тщетности и бессмысленности своих кровавых усилий. Но им на смену приходят новые поколения боевиков. И мир вынужден защищаться.

Слово «садизм» пошло от имени французского маркиза де Сада, которого обвиняли в разнузданных любовных оргиях, настолько жестоких, что его посадили в тюрьму, где он описал свои сексуальные фантазии в еще более ярких красках. В тюрьме он написал пятнадцать книг, в которых силой своего воображения создал кошмарный мир любви и насилия, вожделений и преступлений. До него на такое еще никто не отважился.