Паренёк несколько секунд ещё колебался, но в итоге пропустил Леа, предупредив:

— Если что пойдёт не так – кричи. Хотя он должен быть ещё без сознания. Не задерживайся, Леа.

Девушка вошла внутрь и огляделась. Из мебели здесь имелся стол, на котором догорала свеча, кровать, но на ней никто не лежал. В дальнем углу комнаты, полусидя, находился мужчина, прислонившись головой к стене. Его ноги были связаны, также как и руки, заломленные за спину.

Леа тихонечко приблизилась к мужчине. Он спал, и она не хотела его будить. На белой рубашке, расстёгнутой до половины груди, виднелись капли крови. На виске была рана, губа разбита. Рубашка едва прикрывала синяк на левом боку.

Принцесса бесшумно вздохнула. Он убил свою жену. Он заслужил. Разве? Леа снова спорила сама с собой. Ей нужно было уйти как можно быстрее, пока он не проснулся, но не могла заставить себя даже пошевелиться. Наконец, в очередной раз обречённо вздохнув, прекрасно зная свою натуру, девушка взяла в углу у входа ковш с водой, от простыни оторвала кусок материи, и подошла к мужчине.

Стараясь не причинять боль и по возможности не разбудить мужчину, она осторожно прикоснулась к его ране на виске. Теодор дёрнулся и открыл глаза. Их молчаливый разговор длился достаточно долго.

— Очень занятно, - охрипшим голосом сказал он и попытался сесть удобнее. – Если мне не приснилось, то вчера ты сдала меня своим людишкам, намеревавшимся меня убить, а сегодня пришла лечить мои раны?

— У меня не было другого выхода, - тихо ответила Леа, съедаемая изнутри своей совестью.

— Сегодня тоже нет другого выхода?

Девушка смотрела в эти насмешливые и одновременно упрекающие глаза.

— Я прошу прощения за случившееся. Я… испугалась... Это было непростительное недоразумение, и Вас не должны были так…, - Леа начала заикаться. С одной стороны, в душе она чувствовала свою вину, но с другой – язык не поворачивался просить прощение у этого мужчины, особенно когда он так смотрит – с ехидством, презрением и даже, несмотря на его положение, с высокомерием. Но она прекрасно помнила слова Кэтэлин, клятву, данную Акмасу, и осознавала, что именно от него зависит будущее Алмагай, хочет сама этого принцесса или нет. - Позвольте обработать Ваши раны, - не имея больше сил выдавливать из себя извинения, предложила Леа.

— Благодарю, не стоит себя утруждать. Перед смертью не надышишься, - язвительно заявил Тео.

— Вас никто не собирается убивать, - запротестовала девушка. – Вам хотели помочь.

— Помочь? Когда я предлагал тебе вознаграждение за моё спасение я же не имел в виду похищение или увечье? Я предложил совершенно иного рода помощь твоей семье. Но как вижу, действительно, здешние люди не нуждаются в деньгах, по ним виселицы плачут.

— У Вас всё сводится к казни? - осуждающе фыркнула девушка. Мужчина скривился, но ничего не ответил.

— Вам же сделали выгодное предложение, - снова начала разговор Леа. – Почему Вы отказались?

— Так меня из-за этого похитили? – воскликнул мужчина, словно до этого и не знал причину своего похищения. - Лишь из-за того, что я отказался взять в жёны какую-то принцесску? О, дьявол, - грустно рассмеялся Теодор, - вы сумасшедшие здесь? Каким вы все боком относитесь к этой долбанной империи?

— Это Ваша империя… И всё же? Вы бы смогли снять своё проклятье…

— Снять проклятье, чтобы стать демоном на всю жизнь? – Леа заметила, как прошла тень по его лицу только от одной этой мысли. - Думаю, ты даже представить не можешь, кто такие демоны и что значит быть полукровкой. Поверь, предложение не сильно заманчивое.