- Слушай, Светка-а-а, - ко мне подкрадывается Катерина, шипит в ухо, как змея. - А ты знаешь, кто она? Эта девка? А?

- Знаю, - говорю мрачно и разворачиваюсь, чтобы уйти, но она преграждает мне путь.

- Бедная, я не представляю, что ты сейчас испытываешь! Это же надо. Сюда припёрлась. Курица белобрысая! Патлы выкрасила вместе с мозгами! Полностью соответствует стереотипу о блонди! А ты моську её видела? Видела? Ребёнок же! Малолетка стервозная! Представляешь, заявляет мне: «Сделайте моей подруге кофе»! И что такой мужчина как Самир Камалович в ней нашёл? Да она же пустышка по сравнению с тобой!

Я закрываю глаза, медленно выдыхаю. Почему я считала Катю своей подругой? Что у нас могло быть общего? Наверное, я просто слишком много времени проводила на работе. Больше кандидатов в друзья не было, а поговорить иногда с кем-то нужно. Просто отвелечься и не думать, насколько всё паршиво.

- Вообще-то, я тоже блондинка. И делать кофе - твоя обязанность. И сейчас мы не подружки, Кать. Не сидим за рюмкой мартини в баре. Сейчас ты хостес, а я администратор. Занимайся своими делами. Тебя не должна волновать жена Самира Камаловича.

Катя разочарованно сопит, обходит меня дугой и, виляя бёдрами, удаляется. А я смотрю вслед своей сопернице и всеми силами пытаюсь вернуть на лицо равнодушие. Не получается. От мысли о том, как он только что обнимал её, целовал, сводит всё внутри болезненным спазмом. Ведь ещё полчаса назад он целовал меня.

***

-  Эй, что с тобой? Насть! Да стой ты! - Машка хватает меня за руку, и я только тогда вспоминаю, что пришла сюда с ней. - Настюх, ты чё? Он тебя обидел, да? Ударил? Вот я ему сейчас… - зло пыхтя, подруга разворачивается, чтобы пойти в бой на обидчика, а из моего горла вырывается истерический смех. - Ну, Насть… Ты чего?

- Всё нормально, Мань. Он меня не бил. Пойдём отсюда, - оглядываюсь назад, всё ещё надеясь, что Самир пойдёт за мной, попытается поговорить нормально, скажет, что так неудачно пошутил. Но его нет… А я встречаюсь взглядом с девушкой, которую раньше уже где-то видела. Хмурюсь, замечая, с каким неприкрытым интересом она наблюдает за мной, и пытаюсь вспомнить, где мы встречались.

- Ладно, пойдём. По дороге всё расскажешь. Слушай, а давай забуримся в какой-нибудь ресторанчик, ты меня накормишь? Ты ж у нас теперь богатая дама. Хотя мне и чебуречная сойдёт. А то от этих переживаний у меня сахар в крови упал, - Маша болтает без умолку, видимо, пытаясь как-то привести меня в чувство. А я всё вспоминаю наш разговор с Самиром, и от ужаса подкашиваются ноги. 

Кто был тот мужчина? Кто он? Это не мой муж. Не тот добрый, весёлый человек, которого я знала ещё вчера. Это кто-то другой. Злой, агрессивный, невероятно опасный. Тот, о котором мне рассказывал мой отец.

Достаю из кармана телефон и набираю номер папы. Впервые за долгое время. Я обещала Самиру и себе, что не стану искать с ним общения, но сейчас не время для гордости. Мне слишком страшно.

Отец неожиданно отвечает. Видимо, спьяну не рассмотрел, кто звонит. Не важно.

- Здравствуй, папа.

- Что тебе нужно? - из динамика слышится охрипший запойный голос. А я не ошиблась. - У тебя теперь есть муж, вот и обращайся к нему. Мне не звони.

Уже не больно. Я слишком часто слышала от него подобное.

- Мне нужно поговорить с тобой. В последний раз, пап. Обещаю, потом я оставлю тебя в покое и больше никогда не потревожу.

- Нет, - язык заплетается, и слышится звон посуды.

- Папа! - ору в трубку, останавливаясь посреди улицы, и на меня удивлённо косятся многочисленные прохожие. Но я не в том состоянии, чтобы задумываться о правилах этикета. - Хоть один раз в жизни дослушай меня до конца! Хоть один грёбаный раз! - я никогда так не разговаривала с ним. Боялась. Знала, что ему ничего не стоит затолкать мои слова обратно. Но теперь я боялась кое-кого посерьёзней, чем домашний абьюзер-пропойца. - Мне нужна информация о моём муже! Я хочу знать о нём всё, что знаешь ты!