Она обернулась всего однажды. Пацан запихивал монетки себе за щеку, одну за другой. И глотал. По его подбородку текли слюни. Кира запоздало вытерла рот рукавом, но вкус скверны на губах только усилился.

«Если сработает, не будет ни поцелуя, ни… Ничего!»

Она шагнула под козырек. Пластмассовые изгибы сомкнулись вокруг нее, как стенки чудовищной матки. Кира сняла трубку и поднесла к уху, словно револьвер.

Монетоприемник проглотил «двушку».

– Опять в беде, Кира? – сочувственно поинтересовался голос. – Как тебе помочь?

– Пусть этого не случится! Поломка движка, тот ублюдок на дороге, отмени это дерьмо, ясно?! – заорала Кира, раздирая связки. – Откатай назад! Пусть приедет Артем и заберет меня! Чтобы этого не было! Ты понял?!

– Я понял, Кира, – кротко ответил голос. – Этого не было.

Руль – не телефонная трубка – вырвался из рук. Въездной знак наскочил из хмари за лобовым стеклом, и Кира инстинктивно вжала педаль тормоза в пол. Едва не треснулась лбом о руль. «Камри» встала. Из колонок долбила музыка: «ВИА Гра» пели про продюсера. Часы на панели показывали 21:25. За надписью «ИЛЬИНСК ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ» дремотно раскинулся город.

Кира расхохоталась. Зажала ладонью рот. Отняла руку – на пальцах ни царапины. Опустила взор – плащ как из химчистки. Она заглушила мотор, вырубила музло и издала победный клич. Снова засмеялась, уже со слезами.

Отдышавшись, Кира выбралась наружу и заглянула под капот. По пластиковым и металлическим внутренностям «Камри» растекался антифриз. Расширительный бачок был пуст. Конечно – Кира загадала вернуть ее в момент до поломки движка. О починке бачка речи не шло.

– Ничего я не загадывала! – отчеканила она. – Я заснула за рулем, и все!

Словно в насмешку, из машины раздался перезвон айфона. Кира втиснулась в салон и, поколебавшись, потянулась за мобильником.

«Корголгон…» – прошелестел вкрадчивый голос в ее голове.

«АРТЕМ» – светилось на экране. Кира выдохнула и ответила на вызов:

– Тёмка, привет! Так тебе рада! Ты прям вовремя.

– Твои слова – бальзам на сердце. – Сигнал был чистейшим. Казалось, Артем сидит с ней рядом. – Как ты?

– Ехала домой, и в дороге антифриз весь вытек, прикинь. Вроде трещинка в бачке.

– Ты так двигатель запорешь.

– Можешь не рассказывать! – хохотнула Кира нервно. – Стою вот, думаю, что делать.

– А охлаждающая, чтоб долить, есть?

– Какие-то остатки в канистре. На них не дотяну. Пойду искать заправку.

При мысли о том, что придется снова посетить Ильинск, сдавило грудь.

– У меня есть. Ты где, скажи. Приеду.

– Ой, не ерунди… – протянула Кира, которой сразу задышалось легче. Надежный друг рядом был ей сейчас нужнее антифриза. – Зачем тебе мотаться на ночь глядя?

– Я тебе в любое время рад, – ответил Артем бесхитростно. – Говори, куда.

– Тебе ехать часа полтора.

– И расстояния не помеха.

– Вот ведь Тёма: решил – и точка… – делано вздохнула она, сдерживая улыбку. – Я на въезде в Ильинск, это у нас в области. Знаешь? Пришлю тебе геолокацию.

– Шли. Я пока раскочегарю ракету.

– Сильно не гони. Асфальт влажный.

– Полечу, не касаясь земли, – сказал Артем и отключился, но Кира не спешила отнимать трубку от уха. Конец разговора означал наступление одиночества.

Наконец она сдалась. Опустила руку, отправила Артему геолокацию и стала наблюдать, как по лобовому стеклу скатывается водяное просо. Старалась не думать, что где-то в ночи идет своим путем Паха Чичерин.

Стук в окно был деликатным, но Кира подскочила в кресле, абсолютно не понимая, где находится, с криком, застрявшим в горле. Казалось, она прикрыла веки на мгновение, поддавшись дреме, – и вот, пожалуйста, в салон уже заглядывает со сдержанной улыбкой Артем.