Присмотревшись, она узнала этого любителя полежать утречком на мокрой от росы траве. Именно он вчера хватался за кошелек с мелочью, а она от неожиданности таким тоном пообещала его проклясть, что бедолага умчался чуть ли не галопом. А теперь вот явился. Зараза. Лежит себе, траву кровью пачкает.

— Придурок, — обозвала его Вика.

И, нет, не пнула. Стала при помощи местных аналогов бинтов, останавливающего кровь порошка и обеззараживающего амулета изображать доброго доктора.

Придурок, когда очнулся, рассказал странную историю о том, что совершенно случайно распанахал руку чуть ли не до кости, упав на топор. Вика обозвала его, кое-как уговорила на лекаря, потому что там точно надо было шить, и после медицинских процедур разрешила остаться до утра в небольшой комнатке с отдельным выходом, которая позже стала кухней.

И что сделал этот неблагодарный тип? А он соизволил заболеть какой-то экзотической местной лихорадкой — видимо после ранения решил поплавать в канаве со сточными водами, которая находилась сразу за общественными конюшнями, построенными ради туристических прогулок.

В общем, пришлось лечить. И ходить чуть ли не каждый день к лекарю. И как-то Вика встретила там девушку, которая невежливо требовала проклятое приворотное зелье, которое намеревалась влить в глотку «этого болвана». Лекарь доказывал, что все ложь и дурацкие слухи и ничем подобным он не занимается. Да и не поможет оно, не заставляет приворотное зелье кого-то полюбить, потерять напрочь голову и начать жениться налево и направо. Действует оно исключительно на физиологию. И если девушке действительно настолько надо, что она готова сразу после свадьбы отправиться в стражную башню, то пускай ищет специалиста по воздействию на разум.

И нет бы Вике пройти мимо этой умалишенной, купить очередную порцию скоропортящегося лекарства от лихорадки и спокойно пойти издеваться над пациентом. Нет же, ей стало интересно.

А девушке так хотелось поговорить о своем горе, что она взяла и все рассказала.

О своей детской любви к мальчику, которого всегда побеждала — ну, не умела она тогда иначе любовь демонстрировать, да и сейчас не особо умеет.

О том, как этого идиота втянули в дурацкий спор и он продемонстрировал свой отвратительный характер, очень обидев подругу девушки и заработав прозвище «Принц лягушек».

О том, как это прозвище так от него и не отклеилось, перекочевав во взрослую жизнь и породив странные слухи, из-за чего разные неумные особы периодически пытались его «расколдовать», как в той сказке, вернуть тепло в сердце нежным поцелуем. А любовь-то никуда не делась, и все это колдовство девушку неимоверно злило, из-за чего в итоге случилась некрасивая женская драка с применением зонтов, а лягушачьему принцу случайно сломали руку. Ну, эта девушка и сломала, но она не хотела, честное слово.

А потом еще бабушка окончательно сошла с ума и потребовала срочно выйти замуж и продемонстрировать ей мужа. Иначе она умереть не может спокойно. А если умрет неспокойно, останется бедная девушка без дома, с минимальным обеспечением, которое будет выдавать двоюродный брат (а его жена ее сильно не любила, за чудесный характер скорее всего) и туманными перспективами дальнейшего ученичества у великого архитектора. А она ведь этого ученичества так добивалась — великий архитектор мало того, что не хотел вообще брать учеников, он тут решил прожить остаток жизни в лености и неге, наблюдая за морскими волнами, так еще и учениц считал не особо перспективными, четыре из его пяти вышли замуж и все бросили. Пятая, конечно, прославилась храмом Берегущей очаг, но статистика все равно не в пользу девушек. Парни, даже самые бесталанные, работали, хотя некоторым ничего лучше коровьего хлева проектировать не доверяли.