И такой злостью неожиданно накрыло, что я не просто вышла – выломилась из спальни и встала, задрав подбородок, нагло уставившись в глаза сильно беременной молодой женщине. Вот, полюбуйся, добропорядочная ты матрона на сносях, кого твой благоверный в дом таскает и в ванной пальцами трахает.

– Ух, ты, Боев, а ты по зубам ли кусочек отхватить решил? – осмотрев меня внимательно с нечесаной головы до носков гармошкой, сказала незнакомка, подергав дважды проколотой бровью. Эм-м… неожиданно. – Силенок-то хватит? Привет, я Роксана, – шагнув навстречу, протянула она мне руку, а потом указала на свой живот, обтянутый красивым, белым платьем ручной вязки с затейливым рельефным рисунком: – Это не его.

– Привет, – уже совсем не воинственно промямлила и глянула на Боева, не зная, как мне представиться. Он рассказал обо мне правду? – Я… Катя.

Андрей еле заметно кивнул, то ли одобряя, то ли давая понять, что мое право говорить что хочу.

– Мы привезли тебе шмотки. А еще я хотела убедиться, что ты в своем уме и не прикована к кровати цепью, чтобы не сбежала. Но теперь поняла. Он у тебя все вещи стырил просто, да?

– Смешно, аж уссаться можно, – мрачно пробубнил нагруженный пакетами Боев, протискиваясь мимо объемной визитерки.

– Скорее уж, я у него, – ответила Роксане, внезапно совсем не понимая, как вести себя дальше.

Кто Боеву эта Роксана? Сестра? Не слишком похоже. Знакомая? В любом случае я стояла перед ней натуральным пугалом, и наверняка потом она всласть посмеется над этим. Разве мне не должно быть плевать? Например, на то, как неловко будет Андрею, когда ему ткнут, что за чучело он у себя пригрел.

– Вот и на кой мы эти вещи покупали, если в моем барахле ты выглядишь такой съедобной? – проворчал мне на ухо Боев, зыркнув мне за пазуху в оттопырившийся ворот, мимолетно цапнув за мочку и нисколько не стремясь скрыть это от беременной гостьи.

Я не смогла сдержать резкого вдоха.

– Вот же котище похотливый, – фыркнула Роксана и стянула с себя шубку.

Не котище он, а тигрище саблезубый. У меня от одного его вскользь пробежавшего взгляда, хищного, плотоядного, мигом дающего понять, что я тут жертва, которую с удовольствием сожрут в ближайшее время, полыхнули уши и потянуло в животе.

– Что, разрешишь глянуть, подойдут ли обновки? – подмигнула мне Роксана заговорщицки, указав на дверь в зал.

– Да я тут как бы на птичьих правах, чтобы распоряжаться, – пробубнила себе под нос, чувствуя себя все более неловко.

– М? – удивленно посмотрела Роксана.

– Я ненадолго. Временно в смысле. Пару недель. – Ага, если меня раньше не выставят.

– Странно, а барахла он нагреб чуть не на год вперед.

– Вы так и будете в прихожей топтаться, дамы? – выглянул к нам разгрузившийся хозяин квартиры. – На кухне за чаем куда как удобнее мне кости перемывать

– А мне это везде удобно, – подмигнула красавица с пирсингом и глянула вниз.  – У меня другая проблема.

– Господи! – закатил глаза Боев, и, облапав меня походя за ягодицу, присел перед ней, взявшись расстегивать ей сапоги.

И что-то такое было в нем, огромном, неловко согнувшемся в тесноте прихожей, склоненном к ногам беременной женщины… Я бы тоже такого хотела. Ясное дело, что это всего лишь некая картинка, скорее, лишь вежливость со стороны Андрея. Но я вот такого тоже хочу для себя однажды. Только чтобы это было настоящей заботой, чтобы тот мужчина в моей внезапной мечте-вспышке любил меня. Однако вряд ли мне такое светит. 

Отвернувшись, я пошла изучать кухню. Хоть чай поставлю, будет от меня польза. Но Боев быстро пресек мою самодеятельность.