Прикрываю глаза и сжимаю пальцами переносицу.

— Я бы мог сейчас тебя трахать, а вместо этого отговариваю, — ухмыляюсь. — Бред какой-то.

— И что тебя останавливает?

— Ты сестра моего друга. Ты говоришь, что влюблена, и явно мечтаешь о чем-то другом. Уж поверь. Это последняя наша встреча — вот так, наедине.

— Ты уверен?

— Теперь да.

Процентов на двести, правда, шкала на тысячу. В этом и проблема.

Алёна отворачивается. Молчит пару секунд, а когда снова смотрит в глаза, спрашивает:

— Почему ты не уехал? Карина сказала, что вы сегодня… — Вздрагивает и резко замолкает.

— Карина? Ты с ней виделась? — Рассматриваю Исаеву.

Выглядит она перепуганной, так, словно взболтнула лишнего.

— Виделась. И что? Это запрещено? Может быть, у меня был душевный порыв открыть ей глаза на жениха, который, кажется, готов отыметь любую, если у него…

— А в итоге о чем болтали? — прерываю эти надоедливые вопли вопросом. Слушать неосуществимые угрозы нет ни времени, ни желания.

Если бы Каро была в курсе, вряд ли бы я сейчас вообще здесь сидел.

— Не твое дело.

— И все же?

— Она хочет сделать тебе сюрприз. Позвала на вашу вечеринку.

— На помолвку, что ли?

Эта нудная тусовка будет в эти выходные. Друзья и друзья друзей. Никаких родственников, для них, собственно, будет сама свадьба. Все строго, чинно и благородно. Уж отец Ри об этом позаботится.

Быстро прокручиваю, о чем последние дни говорила РиРо. Возмущалась, орала двадцать четыре на семь, сегодня свалила. Про Исаевых мы тему закрыли. Пришли к тому, что приглашение отправим, а они сами решат, ехать или нет.

Вадя мне изначально задвигал, что тусить с чеэсвэшными звездами у него желания мало. С Ри я ругался чисто на автомате, просто бесит ее вечное желание задвинуть близких мне людей на галерку.

— Да.

— Ты ей что ответила?

— Что приеду.

Звучит херово. Выглядеть будет еще хуже, я уверен. Ри злопамятная, Исаева ей в машине нахамила, ну, как нахамила, что-то там прикрикнула. А моя звезда такого отношения к себе не терпит.

— Лучше оставайся дома. Я этому сюрпризу рад не буду. Особенно в нашей с тобой ситуации.

— И все-то, Шумаков, должно быть так, как ты хочешь.

— Я серьезно сейчас.

— Меня позвали, и я приеду, понял?!

— Тебе не идет быть сукой.

— А с чего ты взял, что я милая зайка? Ты меня не знаешь, — упирается в подлокотник, подаваясь ко мне.

— И очень этому рад, — зеркалю.

Между нашими лицами сантиметра три пространства остается, не больше.

— Сволочь.

— Милая зайка, — улыбаюсь и резко откидываюсь на спинку. Заранее знаю, что все эти гляделки ни к чему хорошему не приведут.

Завожу тачку, выкручиваю руль до упора. Сто лет не брал у отца эту машину, габаритов практически не чувствую. Отвык.

Возвращаемся в город медленно. Всю дорогу держу примерно восемьдесят. Мыслей вал, разбираюсь.

Ри предлагала уехать с ней сегодня, но в самый последний момент мама попросила съездить завтра с ней в клинику на ежегодное обследование, поддержать. Поэтому я остался. Уеду, скорее всего, уже завтра ночью.

— Высади меня подальше от дома, не хочу, чтобы кто-то видел, что ты меня привез.

— Ага, — киваю, не сводя глаз с дороги.

Алёнка притихла. Сидит, даже не шевелится. Это радует и пугает одновременно, о чем думает?

Реально решила приехать? Зачем ей это нужно?

Может, и правда ее натянуть, чтобы разбить все эти глупые розовые мечты?

Буду законченной тварью, зато она перестанет лезть во все это дерьмо. Можно даже Исе признаться, что я его сестру отымел, обрубить любую связь окончательно.

Смотрю на Алёнку и понимаю, что ничего из этого я не сделаю. И не в благородстве дело.