Упираюсь ладонями в подоконник по обе стороны от Алёнки.

Делаю резкий, рваный вдох, с которым в мой организм поступает смертельная доза ее запаха, и ведь даже вонючие ноты дешевых сигарет его не портят. Моргаю. Между лопатками скапливается пот и стекает тонкими струйками по позвоночнику, щекоча кожу.

В себя прийти в таких условиях абсолютно нереально. Рассматриваю ее, но руками не трогаю, будто жду, что, как вчера, сама кинется.

— У тебя невеста есть, — проговаривает четко, хоть и вижу, что дается ей это с трудом.

— Вчера тебя это не останавливало.

— Ты прав, и мне очень стыдно за это… Уходи, пожалуйста.

— Ладно, — киваю. — Ты прости за вчерашнее, ладно? Я…

— Все нормально, — Алёна часто кивает. Вижу, что хочет поскорее разорвать наш контакт, отодвинуться.

— Я на самом деле рад, что ты оказалась дома. — Поджимаю губы, а сам чувствую, что улыбаюсь. Как дебил. Полный. — Мне было важно сказать тебе, что мне и самому неудобно. Перед тобой.

— А перед Кариной? — Алёнкин взгляд взметается, она впивается глазами в мои.

— И перед ней, да.

5. Глава 5

Алёнка

Сейчас главное — дышать.

Не выдавать своих истинных эмоций, а они душат. Их так сложно подавить. Я ведь даже предположить не могла, что он придет. Что извиняться будет…

Лучше бы и дальше вел себя как мудак. Так всем легче было бы. Я уверена.

Передо мной ему стыдно, и перед ней тоже. Только все это его лишь сегодня нагнало, а мне за ночь все кости выкрутило. Я думала, умру. Кошмары снились. Стыдно ужасно, до сих пор.

Да, блин, еще как минимум годы стыдно будет!

Как тупая малолетка же себя повела. Можно начать оправдываться, сказать, что с его подачи. Он же не отшил. Только совесть это не успокоит уже нисколечко.

— Хорошо, — убираю волосы за уши. Голос дрожит. Вот сейчас, в эту самую секунду.

Мрак полный. Набираю в легкие побольше воздуха. Главное — не паниковать сейчас, только как это сделать?

Мот тут, передо мной, в моей спальне. Воображение разыгрывается.

Что, если он сейчас подойдет еще ближе? Что, если его пальцы коснутся внутренней стороны моего бедра? Будет щекотно и приятно, я уверена. Нам обоим будет приятно, так, как вчера было.

Что в моей голове? Как я могу сейчас об этом думать?

Это же мистика какая-то. Так не бывает. Не может быть, но вчера было! А сейчас мы одни в квартире. Никто не увидит, не узнает. Никто-никто.

Боже, о чем я только думаю?!

Облизываю губы, не в качестве провокации, от нервов.

— А если она узнает? Твоя невеста… — Заглядываю Шумакову в глаза. Не понимаю, что он чувствует сейчас. Закрыт на миллионы замков, и взгляд такой же, пустой. Ни чувств, ни эмоций.

У него холодные голубые радужки с очень четким, завораживающим рисунком. Такие глаза — редкость. Смотришь, и тебя словно в морскую пучину затягивает.

— Если тебе станет легче, можешь сама ей все рассказать, — проговаривает, даже ни капли не смутившись.

Рассказать? Вот так прямо?

«Привет, Карина, я чуть не переспала с твоим парнем?» Как он себе это представляет вообще?

— Я не собиралась болтать.

Сглатываю горечь, скопившуюся на языке. Нет уж, пусть он лучше отсохнет — мой язык, если что, но рассказывать о произошедшем я никому не буду. В могилу с собой унесу. Точно-точно.

— Ты классная девчонка. — Мот заостряет уголки губ. Даже на улыбку почти похоже. — У тебя вчера, видимо, день хуе… Плохой был. Я понимаю. Самого сорвало, ну, ты уже поняла, наверное. Хорошо, что вовремя… Почти вовремя остановился.

Плохой день? Нет, плохое столетие как минимум. Все у меня нормально было, я просто решила, что если не сейчас, то уже никогда. Думала, с ума его сведу. Вот так, за секундочку.