Лис встал, посмотрел на тело, ещё бьющееся в конвульсиях, и поспешил прочь. Желания выяснять отношения с безопасниками не имелось абсолютно, особенно в их теперешнем положении. Запоздало деактивировал умение, тянущее энергию не как обычно, а едва заметной струйкой. Вспомнился разговор со знахаркой. Вот и первое проявление сбоя. Размышляя о возможных отклонениях в использовании умения в будущем, вперемежку с матюками в сторону хвалёной порядочности стаба, он не заметил, как почти дошёл до гостиницы. Оставалось пройти каких-то пару домов-казарм или домов-гостиниц, как захребетники снова засуетились. Лис замер, чтобы понять природу их тревоги. Это было ошибкой. Мозг тут же взорвался яркой вспышкой боли, рассыпавшейся миллионами искр, и погас.

– Проблемный ты мужик, Лис. Где ни появишься, кругом веселье.

Каждое слово взрывом отзывалось в голове, каждая интонация – выстрелом. В единый смысл звуки складываться не хотели, гулко отскакивая от черепной коробки и рикошетом встряхивая мозг. Эта реальность начинала напрягать навязыванием дурных, а главное очень болезненных тенденций. «Твою ж мышь»! – злобно отозвалось сознание на очередной приступ боли. И тут же на эту мысль накатила новая волна, тянущая за собой приступ тошноты.

Лис разлепил веки. Зрение не плыло, но радости от этого почему-то не было, ибо первым, что попало в поле зрения была склонившаяся над ним физиономия Злобы.

– Опять ты? – Лис с трудом приподнялся и, преодолевая шторм в голове, принял сидячее положение.

– Опять ты! – эхом отрикошетила физиономия главного охранника стаба. – На, держи. На тебя живца не напасёшься.

Лис тупо уставился на протянутую ему флягу. Наконец сообразив, отрицательно замотал головой, та взорвалась новым приступом боли. Скрежеща зубами, он отстегнул от пояса свою фляжку и приник к ней.

– Нам чужого не надо, – опустошив сосуд чуть ли не на половину, ответил он. – А то ещё чего задолжаю.

Подождав пока голова немного прояснится, и боль отступит, Лис осмотрелся. Оказалось, что ютится тут не он один, рядом уткнувшись лицом в землю, лежал какой-то мужик в камуфляже. Судя по неестественно раскинутым рукам и нелепой позе, прилёг он не просто так. Аккуратная дырочка у основания черепа и лужица крови наводили на ту же мысль. А потом пришла ещё одна…

– Этого тоже на нас запишешь? – он бросил вопросительный взгляд на главного секьюрити.

– Этого, нет. Того, – Злоба мотнул головой куда-то в сторону проулка, – тоже. Пока ты загорал под луной, я твой ствол посмотрел на всякий случай. Знаешь ли, умения они разные бывают. В этот раз к тебе вопросов нет. Хотя есть, – начальник охраны наклонился и повернул голову убитого так, чтобы Лису было видно его лицо: – Это кто?

– А мне откуда знать? – Лис видел темноволосого молодца, таращившегося на него остекленевшими карими глазами, впервые. – Я думал это ты мне скажешь. И кто это, и на хрена мне голову чуть не проломили. Ты же вроде тут главный по безопасности. Безопасность, блин! Ага. Три раза.

Память выдала картину событий, предшествующих потере сознания. Рука автоматически полезла в карман и нащупала там листок бумаги. Нет, против ожиданий, квитанция, выданная букмекерской конторой, оказалась на месте. Это заводило логику нападения в тупик. По крайней мере сейчас мозг нужной версий выдвинуть был не в состоянии. Сейчас он вообще мало что мог выдать. Возможно, что до ценной бумаженции просто не успели добраться, но тогда возникает целый ряд новых вопросов, на которые ответов у него не было. И первый из них – кто явился препятствием? Поскольку товарищ, лежавший неподалёку, самостоятельно таким способом расстаться с жизнью бы не смог, это ему чисто физически было бы очень и очень затруднительно сделать, не говоря уже о вопросе «зачем»? Лис выжидательно уставился на Злобу.