― Еще и извиняется! ― воскликнула я, стукнув его в плечо и… старательно скрывая за улыбкой обиду.

Я рассматривала его, словно впервые видела. Его лицо и тело выгодно изменились. Он стал шире в плечах, возмужал, сменил прическу (я помнила его с короткой стрижкой) и лишь голубые глаза остались все теми же добрыми и бездонными, как океан.

Ярик выпустил меня из крепких объятий, я нырнула носом в прекрасные розы и втянула в себя головокружительный запах.

― Мои любимые, ― улыбнулась я.

― Я помню, ― подмигнул Ярик, и, прижав меня к себе, как собственность, поцеловал меня в макушку.

Я, безумно волнуясь от его внезапного появления, представила его девчонкам и Марку. Света с Верой быстренько пододвинули стулья, мама принесла еще один, и Ярик сел за стол напротив меня, полностью переключив на себя все женское внимание. И… мужское тоже.

Я заметила, как Марк молча смерил его взглядом, когда они пожали друг другу руки. И когда мы все уселись на свои места, Марк снова прижал ко мне свою ногу и сделал это так решительно, что я даже вздрогнула.

― Никак в отпуск вырвался? ― спросила я у Ярика, ставя цветы в вазу.

― А ты разве не знала, что я вернулся в Иркутск? ― вскинул черные брови друг.

― Н-нет… ― помотала головой я.

― Давно уже. Еще год назад, как только закончился контракт с клубом.

― Вот как? И теперь снова играешь в Иркутске?

 ― Играл, но… после травмы ноги хоккей остался в прошлом, ― вздохнул Ярик.

― О-о… мне очень жаль… ― я расстроилась, вспомнив, как друг всю жизнь, что я его помнила, отдавался спорту.

Когда еще был совсем мальчишкой, он каждый день носился с клюшкой и грезил играть за сборную. Я ходила на соревнования, чтобы поболеть за него, кричала с трибуны, как сумасшедшая, срывая голос, а после игры гордо шагала домой под руку с лучшим нападающим.

 Мы частенько вместе ходили на корт, я каталась на коньках, а Ярик отчаянно отрабатывал броски шайбы в ворота. Мы очень много времени проводили вместе, и после моего отъезда в Америку почти год поддерживали связь. Так как я не фанатка соцсетей, переписывались и созванивались в мессенджерах. А потом его пригласили в московский клуб, и… наше дружеское общение резко сошло на «нет».

Признаться честно, я была обижена на него. За три года друг ни разу не удосужился сам позвонить мне, или написать СМС о том, как у него идут дела. Я еще звонила ему какое-то время, но он запросто мог не брать трубку, а потом перезванивал чуть ли не через неделю, ссылался на занятость, на плотный график тренировок и все в этом духе.

И в итоге я отступила, посчитав, что кое-кто просто стал звездой и теперь ему нет никакого дела до лучшей подруги.

― Ева с Яриком друзья с детства. Мы раньше были соседями, ― рассказывала девчонкам мама. ― Можно сказать, вместе на горшках сидели, ― хохотнула она. ― Вместе росли, вместе играли, он помогал ей делать уроки. И всему ведь двору говорили, что они жених и невеста, ― посмеялась мама. ― Ярик, а помнишь, как ты бегал встречать Еву из школы?

― Конечно, ― жуя, кивнул Ярик и задержал на мне виноватый взгляд.

Потом Марк поинтересовался у него, в каком клубе он играл, и у них завязался долгий разговор. Оказалось, Марк был ярым хоккейным болельщиком, и знал об этом спорте, казалось, даже больше Ярика.

Вера предложила потанцевать, девчонки подхватили ее идею, мама сделала музыку громче, и мы вышли на поляну.

― Хочешь сказать, это и есть твой друг детства, о котором ты так часто рассказывала в школе? ― спросила Света, игриво глядя на Ярика, беседующего в сторонке с Марком.