― Работала, когда у меня была необходимость в деньгах. А с тех пор, как мы с ним начали встречаться, эта необходимость отпала сама собой, ― пожала плечами мама. ― И я снова вернулась к любимому делу. Ты же помнишь, как я любила эфиры, ночные разговоры с радиослушателями, ставить хорошую музыку для тех, кто не спит, м-м-м… ― блаженно простонала мама. ― Я поняла, что не могу жить без этого.

 ― О-о, я отлично помню, как слушала тебя ночами по нашему старенькому магнитофону, ― хохотнула я.

― Это тот, что ловил радио только на подоконнике в кухне? ― смеясь, вспомнила мама.

― Ага, и по нему нужно было пару раз хорошенечко стукнуть, ― засмеялась я. ― А еще я обожала, когда ты передавала мне привет и ставила песни, которые я просила.

― О, да-а, ― закатила глаза мама. ― В эфире только и звучала музыка, которую любила слушать моя дочь. А теперь меня ночами слушает Марк, ― подмигнула она и бросила в графин листья мяты. ― Кстати, как он тебе?

«Ох, мама… лучше тебе этого не знать», ― подумала я, вспомнив, как представляла его, пока стояла в душе.

Я сглотнула ком в горле и равнодушно пожала плечами.

― Хороший вроде бы…

― Идеальный! ― шепнула мама, повернулась к левому плечу, плюнула три раза и, постучав по деревянной столешнице, добавила: — Это чтоб не сглазить!

Мама взяла графин и кивнула в сторону двери.

― Идем, пока наши гости не умерли от жажды.

После этого разговора внутри меня поселилось отвратительное чувство. Ведь стоило только маме заговорить о Марке и ее глаза тут же вспыхнули, лицо засияло, даже голос стал другим, совсем как у влюбленной девчонки.

А напротив нее стояла собственная дочь, та, что буквально пять минут назад прижималась к нему за столом… Змея, которую пригрели на груди, и она уже успела пустить свой яд прямиком в ее идеального мужчину.

И я уже ничего не могла с этим поделать… Ничего…

Стоило только Марку коснуться меня и мой мозг тут же растаял как свеча, теплым воском стекая куда-то вниз живота.

«Не по дереву нужно стучать, а по голове собственной дочери…» ― вздохнула я, идя за мамой на улицу.

Едва я села на свое место, как нога «идеального» мужчины снова прижалась к моей.

Марк расслабленно откинулся на спинку стула, сомкнув руки за головой, и явно делал вид, что ему нравились девчачьи сплетни. Поворачивал ко мне голову и улыбался, когда девочки рассказывал о наших школьных приключениях. Причем рассказывали в основном ему, при этом то игриво убирая прядь волос за плечо, то смущенно хихикая.

 Внезапно возле ворот остановился здоровенный джип и моргнул фарами.

― Еще кого-то ждем? ― нахмурилась я.

Мама интригующе взглянула на меня и, не обронив ни слова, перевела взгляд на машину.

Дверь джипа распахнулась, на землю ступила нога, а затем вышел и сам водитель, прикрыв лицо огромным букетом белых роз.

5. Глава 5

― Господи, кто же это? ― улыбнулась я, сгорая от любопытства. Виднелся лишь лоб и темные, слегка взъерошенные волосы.

Девчонки затаили дыхание, глядя то на меня, то на того, чье лицо было скрыто за розами. Парень шагал в нашу сторону, и я все еще понятия не имела, кто это мог быть. Высокий рост, широкие плечи, на нем была футболка с изображение Энштейна в наушниках, джинсовые шорты, и высокие белые «найки».

― Ну же, господин инкогнито, покажитесь! ― нетерпеливо воскликнула Лилька.

И парень убрал от лица цветы.

― Да ладно-о-о, ― выдохнула я, с трудом узнавая своего бывшего соседа Ярика. ― О-фи-ге-е-еть, ―в шоковом состоянии помотала головой я, и встала со стула.

― Привет, красавица! ― ослепительно улыбнулся Ярик и горячо обнял меня. ― Прости, не мог не приехать, ― посмеялся он, вручая мне розы.