Вся академия искрилась и переливалась огненными всполохами в такт прекраснейшей музыке. Но вот звуки стали тише, а свечение рассыпалось и погасло. Академия вновь погрузилась во тьму. Но лишь на секунду. Взлетевший над главным корпусом рой светлячков образовал огромную фигуру мага. И я готов был руку дать на отсечение, что это Вит Гард, мой дальний предок и основатель академии. Маг задумался, затем сделал несколько взмахов руками, как будто творя заклинание, и весь главный корпус тут же вспыхнул огнями. Затем маг повернулся в сторону, сделал новые пассы, и вдали вспыхнул красным светом какой-то корпус.

— Факультет боевой магии, — восторженно прошептала ведьма. — Он был первым в академии. С него все началось.

Над зданием факультета появились фигуры воинов в красных плащах, и под грохот невидимых барабанов в небе завязалась битва. Вспышки заклинаний озаряли небо, призрачные воины сходились в поединках и падали поверженными, окрашивая небо в кровавый цвет. К моменту окончания сражения основатель академии исчез, а на его месте выросла новая фигура. Несколько взмахов — и с другой стороны главного корпуса зеленым вспыхнуло еще одно здание.

— Целительский факультет, — прокомментировала девушка. — Его основал Рийзан Морти, величайший целитель всех времен и народов. Его регенерирующие мази до сих пор считаются эталоном в медицине, а заклинание остановки крови так никто и не смог превзойти по эффективности действия.

От здания целителей к раненым боевикам пошли призрачные лекари в зеленых мантиях. Но не всех они спасли, и от многих воинов стали отделяться светящиеся облачка, видимо, изображающие души существ. И тут же на смену основателю-целителю пришла новая фигура, и вспыхнул странным, почти не видимым в темноте темным огнем еще один корпус.

— Некроманты. Их факультет основал Видаран Визолор после нашествия минанской чумы, — продолжила ведьма рассказ, хоть я и так прекрасно знал историю академии.

Я не спешил ее перебивать. То, с каким восторгом она смотрела на представление и давала пояснения, странным теплом отзывалась в душе. Она, определенно, очень любила это место. Даже больше. Казалось, ведьма дышала им. Ее глаза горели неудержимой энергией, мне даже казалось, что от нее льется какой-то свет. Хотя нет. Присмотревшись, я неожиданно понял, что девушка действительно окутана легким, золотистым свечением. Она что-то рассказывала мне, указывая на новые вспыхивающие здания, а я не мог ни пошевелиться, ни отвести от нее глаз. И никак не мог понять, почему мне вдруг стало так легко, радостно и спокойно.

А потом вспомнил о задании отца.

Пустота в душе разъедала. С одной стороны, я понимал отца и его желание вернуть академию в лапы белых драконов, все же она была нашим творением. С другой — видел, насколько теперь это заведение отличается от той же Высшей столичной школы, где все более чинно и строго, но не факт, что лучше. Слухи о ректоре-ведьме ходили ужасные, но, встретившись с ней лично, я не нашел подтверждений хотя бы одному из них. Наоборот, был удивлен ее умению быть разной в зависимости от ситуации. О ее дочери тоже много чего успел наслушаться всего за один день, да и сам раньше был не лучшего о ней мнения, опираясь лишь на свои детские воспоминания. Казалось бы, после того как узнал, точнее, ведьма сама поведала о том, что меня зачислили на этот странный факультет по ее вине, я должен был возненавидеть эту девчонку еще сильнее. Но сейчас я смотрел на нее и испытывал лишь одно — горечь от того, что мне придется передать ее слова отцу. Она хотела поделиться со мной тем, чем живет, а по сути, дала возможность отнять у нее «это».