– Что случилось? – спросил он, почему-то обращаясь к одному Лешке.

– Да вот… сами не знаем. Отец закрылся изнутри и не открывает.

– Хм, – почесал бороду мужчина. – Не открывает?

– И не отвечает!

– Если не отвечает, значит, в молитве, – наставительно произнес мужчина.

– А если нет? Если ему стало плохо? Все-таки возраст у человека солидный.

Глаза вновь прибывшего сверкнули непонятным светом. Похоже, версия о том, что со старцем мог приключиться приступ, показалась ему весьма интересной.

– Нет, надо подождать, – все равно проговорил он после этого.

– Как подождать? – возмутилась Кира. – А если он там умирает за дверью? Вы допустите, чтобы из-за вас умер человек?

– Почему именно из-за меня? – вздрогнул мужчина. – Я-то тут при чем?

– Ну, не из-за вас именно, но из-за вашего решения. Ведь это вы не даете открыть дверь.

– Я не даю? Почему же не даю? Открывайте, пожалуйста. Бог вам судья. Желаете своевольничать, ваше дело. Лешке тому вон не привыкать. И дружков себе под стать раздобыл, тоже своевольничать любите.

– Вы нам зубы не заговаривайте, ключ от двери есть?

– Есть. И он у отца Захария.

– А как же нам попасть в помещение? Другой ход туда имеется?

– Нет.

При этом в голосе мужчины послышалось легкое сомнение, словно он не был уверен до конца в том, о чем говорил. И все же он вновь помотал своей косматой головой и повторил:

– Нет, другого хода нет!

– Окна?

– Окон тоже нет.

– Значит, это единственный вход, через который можно попасть к старцу?

– Да.

Все молча уставились на дверь, которая по-прежнему была заперта и из-за которой не раздавалось ни единого звука. Вывод из ситуации был очевиден. Во всяком случае, для Киры и ее друзей. А вот остальные что-то мешкали.

– Придется ломать дверь, – сказал Лисица. – Другого выбора у нас нет.

Эти его слова привели бородатого в состояние панического ужаса.

– О, нет! Ломать дверь в доме Божьем! Это богохульство!

– Что богохульного в том, чтобы помочь человеку остаться в живых?

– Вы не понимаете! Отца Захария нельзя беспокоить, когда он беседует с Господом!

– Если он даже и беседовал с кем-то, то уже давно прекратил. Мы тут шумим достаточно громко, за дверью нас прекрасно слышно.

На это бородатому было нечего возразить. И все равно инициативу пришлось взять на себя Эдику и Лисице. Местные были до такой степени подавлены и деморализованы происходящим, что решительно ни на что не годились. Они пытались избрать позицию сторонних наблюдателей, но Лисица не позволил им этого сделать.

– Топор тащите.

Топор появился минут через десять. И Лисица начал примеряться, как бы ему вскрыть дверь, причинив наименьший ущерб. Наконец он вставил лезвие в щель и надавил.

– Не могу этого видеть! – скорбно произнес бородатый и действительно отошел в сторонку.

Покуда Лисица ковырялся у двери, Кира подобралась поближе к Лешке и спросила, указывая на бородатого:

– А кто этот тип?

– Отец Порфирий.

– Так, ясно… А кто он?

– Ну, он у нас живет уже лет десять.

– Так недавно и уже стал вторым человеком после твоего отца?

– Может, и не так давно, но отец очень ценит Порфирия за ум и образованность. Отец Порфирий по образованию экономист, у нас он ведет всю бухгалтерию, с налоговой если возникают проблемы, это все тоже к нему.

– Одним словом, незаменимый человек.

– Он был полезен отцу и всем нам, – сдержанно отозвался Лешка.

Но Кира его ответу невольно удивилась, уже и «нам» и «нас»? С каких это пор Лешка стал так прочно отождествлять себя с членами общины? Раньше-то он до хрипоты кричал о своей независимости от отца, в том числе и финансовой. А теперь вдруг выяснилось, что отец Порфирий был полезен им «всем», включая, получается, и самого Лешку. Чудные дела тут творятся, поистине чудные.