Клео: Прокурор и прокуратор – это одно и то же?

Элина: Нет)) Клео, ну прокурор! Ну же!

Клео: Это как твой Петр?

Элина: Нет. Петр работает в полиции. А Павел – в суде.

Клео: Он судья?!

Элина: Клео, ты не перегрелась у себя на раскопках? Павел – прокурор. Тот, кто обвиняет в суде. Прокурор обвиняет, адвокат защищает, судья выносит решение. Понимаешь?

Клео: Теперь – да.

Элина: Но ты не бойся, он совсем не злой.

Клео: Это я тоже уже поняла) До связи, мне надо вылезать из ванны.

В отчет пришел смайл-поцелуйчик, и Клео погасила экран смартфона, а потом положила его обратно на пол.

Прокурор. Это вам не фитнес-тренер. И уж тем более не электрик с сантехником. Клео даже в самых общих чертах не представляла, в чем заключается работа прокурора. Все ее знание на данный момент ограничивалось словом, сказанным Элей – «обвиняет». Вот прокуратор – другое дело, об этом Клео была достаточно хорошо осведомлена. А прокурор… Спросить, что ли?

Но в одном Клео была уверена уже сейчас. Работа прокурора – это что-то очень и очень серьезное. Даже почему-то вдруг мурашки побежали по телу, несмотря на горячую воду. Не вязалось это «прокурор» – даже слово такое жесткое, рокочущее – с вальяжными манерами и нахальным взглядом. А, может, на работе Павел совсем другой? Ой, форма! Интересно, прокуроры носят форму – ну там, форменную рубашку, штаны с лампасами, погоны?

Сколько вопросов! Придется спрашивать. Не гуглить же, раз рядом есть первоисточник информации. И Клео потянулась за бутылочкой с гелем для душа.

***

– Почему ты отказываешься от вина?

– Потому что мне еще нужно работать сегодня.

– Один бокал. Для остроты ума.

Клео улыбнулась. Несмотря на все нахальство, Павел Тихий был чертовски обаятельным человеком. А, может, именно поэтому. И сопротивляться его уговорам было довольно сложно.

– Хорошо. Половину бокала. И при условии, что ты ответишь на кое-какие мои вопросы.

Павел демонстративно медленно налил ей половину бокала.

– На любые, – а потом поднял свой и тонко звякнул о ее. – За откровенность, Клео.

Ей пришлось согласиться с таким тостом, хотя он показался Клео несколько двусмысленным. А потом они принялись за ужин. Совмещенный для разнообразия с допросом.

– Итак, – Клео, утолив первый голод, положила вилку на край тарелки и сделала так же демонстративно крошечный глоток вина – мол, пью, как и обещала! – Почему ты сразу не сказал, что прокурор?

Павел вздохнул, наморщил нос, сделал куда более щедрый глоток вина.

– Эля сдала?

– Не уходи от ответа. Почему?

– Потому что это чрезвычайно скучная тема для разговора.

– У прокуроров скучная работа?

– Очень.

– А как же… – Клео нахмурилась, пытаясь сформулировать мысль. – А как же преступники? Вот когда у Эли мужа… в смысле, первого мужа убили – это было скучно?

– Когда это попадает мне в руки в виде томов уголовного дела – да. Скучно до зевоты.

Павел Тихий явно не хотел распространяться о своей работе. Интересно, почему?

– У тебя трудная работа? – покачала Клео вино в бокале.

– Нет. Мне же не приходится махать лопатой на солнцепеке. Сижу в кабинете с кондиционером, бумажки перекладываю.

Клео поняла, что ощущает спортивный азарт – разговорить Павла, докопаться до причин, почему он не хочет говорить о своей работе. Уж что-что, а докапывать до глубин Клео умеет. Другое дело – зачем ей это? Вроде бы и незачем.

– Почему ты не ешь? Невкусно? – прервал ее размышления голос Павла.

– Вкусно.

– Тогда давай есть. А потом пойдем пить вино на диван.

– А здесь пить вино нельзя?

– Здесь пить вино неинтересно, здесь интересно есть, – Павел ткнул вилкой в направлении ее тарелки. – Ешь. А потом у меня будут вопросы к тебе как специалисту. Что-то я в эротической Элиной книжке не все понимаю.