Но буквально перед самым появлением наших тюремщиков Ранстор сообщил мне, что мое замерзание было частью его плана.

— Может, ты соизволишь чуть раньше делиться со мной своими планами? — фыркнула я, покосившись на него.

— Женщины, — улыбнулся он как ни в чем не бывало, — вы же всегда все усложняете.

— У заанцев предвзятое отношение не только к кошкам, но и к женщинам?

Шаги приближались, и Ранстор поспешил сказать мне:

— Просись к полевому целителю. Иган самый доверчивый.

— И что мне это даст?

— Например, он подскажет, когда у тебя овуляция. Или ты не собираешься спасаться?

Я едва не шлепнула себя по лбу. Точно! Забеременеть королевским наследником! Как я могла забыть? Не знаю, что на меня ночью нашло, но с рассветом эта идея стала казаться бредовой. К беременности и детям надо подходить серьезно. Я же не инкубатор! Выношу, рожу малыша и отдам тупорезу Норлингу? Это же будет мой ребенок!

— Наверное, я пас, — произнесла я со вздохом.

— Тогда тебя повесят на первом же дереве, как только сюда прибудут королевские стражи, — заявил Ранстор без намека на его обворожительную улыбку.

— Ладно-ладно! — опомнилась я. Жить-то хочется! — Только не нужен мне ваш боевой костоправ. Я и сама посчитаю, когда у меня овуляция.

— Точно? — Ранстор в своей манере изогнул бровь. — Ты умерла, воскресла и перенеслась через призму измерений. Кроме того, ты на некоторую долю кошка.

— Блин, — выругалась я, потянув подол своего короткого платья к коленям — хотя бы максимально низко, чтобы голыми ляжками не светить.

В подземелье спустились блондинчики. Один протянул в клетку Ранстора фляжку с водой, а другой с улыбкой спросил у меня:

— С новым днем, Октавия! Как прошла ночь?

— Превосходно. Я гуляла в поле, любовалась звездами, — нарочно кашлянула, притворяясь простуженной. — Только горлышко побаливает.

Тот обернулся к своему брату и шепотом спросил совета. Второй окинул меня обеспокоенным взглядом, кивнул и протянул другому ключ.

— Тартис отправился на патрулирование берегов, — поделился он со мной. — Вернется во второй половине дня. Мы сводим тебя к Игану. Только пообещай, что не подставишь нас.

— Клянусь ушами, — ответила я, отклеив свою попу от твердой лавочки и направившись к лестнице.

По пути бросила беглый взгляд на Ранстора, получила от него одобрительный кивок и, поежившись, обняла плечи руками. Ну и дубак!

Анаэль и Камаэль вывели меня в тот же зал, где вчера я была в роли музейного экспоната, который разглядывало пять десятков солдат.

— Баба! — опять крикнул тот же голос, что требовал выдать меня ему. — Отдайте мне ее!

Я потупила взор в пол, чувствуя себя неловко под разомлевшими ото сна полуголыми мужчинами. Те тоже провожали меня не самыми ласковыми взглядами. Даже замолчали и прекратили свои утренние процедуры, пока блондинчики не вывели меня из здания.

Только отойдя от него, я обернулась и увидела, что тюрьма представляет собой старый каменный замок с узкими окнами, шпилями, парапетами на крыше. Заметила две сторожевые вышки, потрепанный флаг и скворечник. Да уж… Тут явно не хватало мышеловок, а они скворечники колотили!

На улице стало теплее. Солнце приятно согревало. Волны бились о берега уже не так пугающе. И вместо писка и храпа я наслаждалась ужасающим криком чаек, в тот момент показавшимся мне самой чудесной песней в мире.

— А что, ваш пилюлькин живет не с вами? — поинтересовалась, когда мы переходили небольшой пешеходный мост над рвом. Вспомнила, как наступила на гвоздь, и пятка опять заныла.

— Кто? — переспросили парни.

— Ну ваш док? Иган?