Войдя в зал на первое занятие, заметила еще одного парня в желтую крапинку. Видно, не одна я пострадала. Но тот хотя бы сохранил форму. Он смущался, но когда увидел меня, то храбро выпрямился и улыбнулся, будто теперь он был не одинок. Я равнодушно перевела взгляд на свободные места и села подальше от подиума преподавателя.

— Хи-и-и,— раздался знакомый смешок Кьени.— Теперь ты желто-рыжая?

«Интересно, кто-то смеется от ее тупого юмора?»— всерьез задумалась я, включая визор.

В полной безучастности я провела четыре разных занятия по специальности и кое-как собиралась выдержать последнее.

«Если все предметы по специальности такие же нудные, то я умру от скуки раньше, чем убьют дома. Нет ничего хуже бессмысленно потерянного времени…»

— Приветствую вас! Меня зовут Пол Адриано,— вошел в зал последний на сегодня наставник.— Я буду вести один из важных курсов по вашей специальности «Нанотехнологии в микробиологии». Я практик, поэтому лабораторных занятий у вас будет много. И первое правило на моих занятиях — это смотреть в глаза, когда вы говорите со мной. Так я буду знать, понимаем ли мы друг друга. Договорились?

Я со скукой перевела глаза на наставника и окинула его сверху вниз. Это был человек лет тридцати. Высокий и слишком симпатичный для преподавателя такой нудной специальности. Да, на него приятно посмотреть, но это все. Программа курса, которую он озвучил, не всколыхнула во мне ни капли интереса.

«Как я буду заставлять себя учиться? Как буду сдавать экзамены и итоговый тест?»— подумала и с гнетущей безысходностью отвернулась к окну.

— А какие еще у вас правила, наставник?— осмелела Кьени, и я не удержалась от того, чтобы не закатить глаза, правда, прикрыла лицо ладонью.

— Инициатива, трудолюбие и неравнодушие,— ответил Адриано.

От этих слов захотелось смеяться, если бы не было так горько. Я уронила голову на стол и выдохнула с такой обреченностью, что с расстройства не заметила, как громко это получилось.

— Что, уже тяжело?— неожиданно прозвучал вопрос рядом.

Я подняла голову и увидела светло-карие глаза наставника прямо перед собой. Он склонился надо мной, а на его неожиданно красивых губах играла ироничная улыбка. Я выпрямилась и прищурилась, но не сказала ни слова. Адриано тоже выпрямился и взглянул на свой визор.

— Саша Малых, вам, кажется, неинтересно?

Не хотела говорить, но слова вырвались сами собой:

— А что, если я не люблю микробиологию и медицину?

Группа замерла, но не Кьени. Она сморщилась, как вяленый фрукт, и покосилась на меня.

— Тогда меня удивляет, как вы распорядились своим выбором,— спокойно отнесся наставник к моей дерзости.

— Просто рыжую на психиатрию не взяли, и она от злости пожелтела,— хихикнула Кьени.

— А вы состоите в комиссии распределительного центра… Кьени Бер Хезсо?— снисходительно обернулся Адриано к мерзавке.

Та хоть и была глуповата, но намек и тон поняла сразу: опустила глаза и тихо извинилась (кому хотелось получать замечание в историю гражданина?). От этого во мне промелькнуло уважение к наставнику.

— Так что с вашим выбором?— вернулся тот ко мне.

Не отводя глаз от него, я ровно ответила:

— Иногда выбора нет.

Ироничная улыбка не исчезла, но взгляд посерьезнел. Некоторое время Адриано смотрел на меня изучающе, затем пролистал визор и вновь обратился:

— Не знаю, как вы, Саша, но уверен в том, что если быть лучшим во всем, то можно удивиться тому, что предложит жизнь. А вы, учитывая вашу учебную историю, явно имеете все возможности добиться этого,— потом он оглянулся на всех и добавил:— Ваши способности помогут не только успешно работать на родной планете, но и выйти далеко за рамки медицины. А особо успешные,— и он взглянул на меня,— смогут отправиться на Космическую научно-исследовательскую станцию или даже на Межгалактическую исследовательскую станцию.