— Привет,— тихо вошла в гостиную я.

— Саша, ты как привидение,— заметил Борис на русском.

— А что, бывают рыжие привидения?— улыбнулась я, вынимая пакет с кексами из кармана.— Я думала, они бесцветные…

— Наше, безусловно, самое чудесное,— подмигнул Джон, и все мы говорили на русском.

— Что ж, мне надо спешить,— торопливо забирая пакет, сказал Борис, благодарно кивнул мне и Джону и удалился.

— Сара сказала, что ты ей сегодня очень помогла?— повернулся ко мне Джон и внимательно посмотрел в глаза.

— Сегодня я стала вашим официальным сообщником. Я была на высоте,— довольно ответила и накрутила на палец прядь волос.— Надеюсь, младенцам это очень поможет.

Джон посерьезнел, подошел ко мне и взял за плечи.

— Саша, ты же понимаешь, что это очень ответственно и опасно?

— Делов-то было всего по часу на каждый чип…

Джон и не знал, что я давно копаюсь в своей истории, о многих других моих секретах тоже. Он хоть и научил меня общаться, но я все еще оберегала свой мир. Слишком много там темного... Я не хотела, чтобы он волновался и за это.

— Только не делай ничего самостоятельно, хорошо?

— Ты все еще считаешь меня маленькой,— улыбнулась я и обняла его за шею. А он обнял меня.

«Пока еще он мой Джон. Только мой. Может быть, ему повезет с женой, и у нас все будет хорошо…»

9. 7

Темнота мой друг. Я люблю ночь, как и день. Днем я наблюдаю и впитываю информацию, а ночью она превращается в новое знание и силу.

Задержавшись из Тазира и у Джона, я шла пешком по Кану в свете ночных фонарей и не слишком-то спешила в дом, в котором меня не ждали. Перед дверью глубоко вдохнула, с тоской взглянула в ночное небо и вошла внутрь.

— Где она все время шляется?— услышала я отца на русском.

Из гостиной выглянул Игнат и криво усмехнулся:

— Опять была у своего врача? Что он там тебе лечит? Мозги вправляет?

«И откуда он все знает?»

— Я относила заказы. А с врачом мы просто хорошие знакомые,— тихо ответила я, снимая рюкзак с плеча.

— Тебе шестнадцать, что за дружба может быть со взрослым мужиком?

Я молча посмотрела на лестницу и, прикусив щеку изнутри, шагнула к ней, но Игнат так резко преградил дорогу, что отшатнулась, а внутри оборвалось от страха. Я выпрямилась, но, не слишком высоко поднимая голову, настороженно посмотрела на брата. Такой взгляд его успокаивал — признание сильного.

— Тебе что-то нужно?

— Отцу уведомление пришло, что тебя рассматривают на место в колледже Тазира.

Это и обрадовало, и напугало. Игнату разрешение учиться в колледже пришлось оплачивать: он слабо сдал школьные экзамены. А меня уже направляли, нужно лишь сдать экзамены, в результате которых я не сомневалась. И как обычно, мой успех злил брата.

— Ты что, и правда собралась учиться в Тазире?— вышел отец из гостиной, снимая рабочие очки-линзы.— Ты еще экзамены не сдала. А если и не сдашь, то и не мечтай, что я оплачу разрешение.

Руки стали холодными, а ноги — ватными.

— Это лишь предварительные рекомендации наставников,— солгала я, хотя прекрасно знала, сколько пришлось потрудиться, чтобы заслужить это место.

— А кто будет оплачивать твои поездки туда-обратно?— прищурился брат.

Я сглотнула и опустила глаза.

— Буду экономить на своих обедах.

— Ага, начинай уже сейчас. Ужина на тебя не осталось,— усмехнулся он и уже почти собрался уйти.

— Ты так говоришь, будто мы бедствуем и нам не на что есть,— не сдержалась я.

Игнат резко вытянул руку, и я на мгновение испугалась, что он ударит прямо по лицу, выронила рюкзак и замерла с широко раскрытыми глазами, но тот со смешком отвел ладонь и оперся на стену, а потом наклонился ко мне и прошептал: