— Привет, Саша. Что у тебя?— торопливо спросила Сара, проводив меня в свой кабинет.

— Привет от Бориса,— улыбнулась я, вынимая из рюкзака маленький пакет с кексами.

— Странно, он не говорил,— озадаченно нахмурилась Сара и взяла пакет.— Ты извини, у меня много работы. Не смогу уделить тебе времени…

— Я только пришла сказать, что меня направят в колледж Тазира. Так что через фазис мы уже будем видеться чаще,— радостно сообщила я.

— Как замечательно!— искренне обняла Сара.— Я знала, что ты умница! Джон знает?

— Пока нет. Зайду к нему по пути домой… Да-а, Борис сказал, что это,— и я скосила глаза на пакет с кексами,— нужно съесть до вечера: несвежие будут невкусными. Так что, можем выпить чаю на улице…

— Что?— возмущенно округлила глаза Сара.— Я что — Санта-Клаус?

— Кто?

— А-а, не важно. Пойдем, выпьем чаю.

С термокружками мы вышли во внутренний дворик медцентра, обычно пустующий в это время, и сели на скамью под деревом с пышной кроной.

— Я просто не успею! У меня еще несколько приемов, я не могу их отменить. А Борис даже не предупредил,— проворчала Сара, разворачивая пакет с кексами.— И что теперь делать?

Она достала кекс, разломила его, одну половину отдала мне, а на вторую — задумчиво прищурилась.

На самом деле, кексы служили прикрытием для микрочипов или карт памяти. Я знала об этом давно, хотя Джон и Сара неохотно посвящали меня в свою тайную деятельность, чтобы не подвергать напрасному риску. Но я уже не ребенок и давно изучила все их секретные дела. Просто помалкивала, чтобы лишний раз не слышать заботливые увещевания.

— А что там делать-то надо?— непринужденно спросила я, придвинувшись к Саре.

— Ты знаешь, Джон против,— предупредительно сморщила лоб она.

— Если в моих силах тебе помочь, я готова,— хитро подмигнула я, ласково потерлась носом о ее плечо.— Кто-то же может пострадать…

— Ты маленький манипулятор!— щелкнула меня пальцем по носу Сара.

— Что там может быть секретного, чего я еще не знаю?— фыркнула притворно обиженно.— Между прочим, я скоро в колледже учиться буду, а все маленькая.

— То, что тебе почти семнадцать, не дает тебе права так себя вести,— беззлобно пожурила Сара и наклонила свою половинку кекса ко мне.

На этот раз Борис Хворостов спрятал в сладости нечто необычное. Я таких штук еще не видела: две крохотных горошины в каких-то прозрачных гелевых оболочках с торчащими из них небольшими усиками.

— А что это?— приглядываясь к шарикам, спросила я.

Сара посмотрела на меня серьезным взглядом и как-то неспокойно вздохнула.

— Это чип контроля…

Я удивленно распахнула глаза и невольно коснулась пальцами своей шеи ниже затылка.

— Тот самый?!— отчего-то перешла на шепот я, хотя мы были одни.

Сара едва кивнула и указала мизинцем на небольшие прозрачные отростки.

— Видишь эти усики? Они из органики и являются проводниками от чипа к нервной системе носителя и обратно. А это оболочка — гибрид органики и наночастиц, которые не дают телу носителя отторгнуть чужеродный элемент и защищают сам чип.

— Вот это да!— восхищенно выдохнула и склонилась над ладонью Сары.— И что же ты с ними должна сделать? Если нужно затереть историю гражданина, нужно поработать с самим носителем… Вы же не вживляете новые чипы?! Это же невозможно? Ведь там сложная система вживления, подключения и программирования. Процесс болезненный…

— Откуда ты это знаешь?— поразилась Сара.

— Ну… с миру по нитке,— усмехнулась я.— Еще одно новенькое выражение на русском услышала от семейства на днях.

— По-моему, ты слишком много знаешь!— с беспокойством покачала головой Сара.— Да, ты права. Процесс болезненный. Поэтому младенцы и кричат первые несколько дней, не успокоишь. Это нулевые чипы. Они еще не подключены к общей системе, а значит, и не защищены… Обычно в них загружают первичные данные: родителей, статус и потом вживляют младенцу при рождении. Очевидно, у кого-то только что родились дети. Эти чипы вживят завтра. Сейчас надо посмотреть первичные данные и по возможности скорректировать. Даже не знаю, сколько уйдет времени на это и возможно ли вообще…