Аккуратно подхватываю и приваливаю к машине спиной. 

Достаю из кармана влажные салфетки. Очень удобная и нужная вещь. В любых ситуациях выручает. 

Вытираю его рожу практически отеческим движением. Мальчишка совсем, года на два меня младше. И на целую жизнь. 
Приглядываюсь. В неверном свете фонарей стоянки довольно сложно определить, но, похоже, под кайфом парнишка. 
Показываю ему маленький сверточек. 

- Это чего? 

- Пошшел ты… - он уныло матерится, сплевывает кровь. Нормально я ему всадил. Стоматолог точно не помешает. 

- Дурь? У кого берешь? 

- Отвали, нахуй…

- Ну-ну… Потом расскажешь. А я скажу, где чище брать. 

Подмигиваю, встаю и , аккуратно обойдя валяющихся и стонущих на разные лады парней, топаю к байку. 

Поднимутся они еще не скоро. Если только кто-то не обнаружит. Но, судя по тому, что вписка полным ходом идет, разве что чудо случится.
Уработал я их неплохо, после таких ударов только в кино сразу на ноги встают. 

А в реале – нифига. 

Прячу в карман джинсов сверточек. Усмехаюсь. 

Нормально получилось. 

Несмотря на изначально неверное определение моего личного GPS, из-за которого с личной жизнью сегодня не срослось,  кажется, дело пошло. 

Васильич будет доволен. 

8. Инструктаж

Васильич серьезен, как Ленин в Мавзолее. 

Взгляд острый, напряженный. 

На меня не смотрит. Потому как нихера нового не увидит. 

А вот на поплавок – да. Там все куда интереснее…

- Пал Васильич, а может, динамитом? А? Час уже сидим! 

Я вообще эту тему с рыбалкой никогда не понимал. Ну тупо же до невозможности! В самую срань собираешься, чешешь хер знает, куда, там выгружаешься, раскладываешься, чего-то прикармливаешь, разбрасываешь по воде гнилой батон или дурно воняющее тесто. Потом забрасываешь удочку. 

И сидишь.                                                                                                                                          

Тупо сидишь и смотришь на поплавок. 
В это время тебя сверху жрут комары, а снизу муравьи. 
Если ты дурак, и поперся на рыбалку в кроссах, то еще и ноги мокрые и ледяные. 
Сидишь ты, смотришь, смотришь… А потом – раз! И вылавливаешь рыбешку, мелкую, как член у гномика! 

Заебись развлечение!                                                                                                                   

Васильич даже не поворачивается ко мне, только хмыкает:

- Я тебе, щенку, динамит в штаны твои дырявые суну… Хотя… Тебе все равно не навредит…

- Почему это? – обижаюсь я    и даже вполне искренне. 

- А нечему там вредить… Не отросло.                                                                              

Вот почему я не люблю общаться с возрастными мужиками! Вечно тебя щенком выставляют! 
А мне это непривычно, вообще-то. 

Я досадливо сплевываю, тоскливо разглядываю уже час как неподвижный поплавок и от нечего делать уныло размышляю, когда это моя веселая жизнь, полная приключений, опасностей, экстрима, жизнь, в которой я , Макс Курагин, ощущал себя очень даже крутым чуваком, защитником своей маленькой сестренки, добытчиком, да и просто удачливым засранцем, неожиданно превратилась вот в это. 

Унылое говно.                                                                                                                           

Рыбалку утреннюю, отвратней которой может быть только рыбалка зимняя, подледная. 
Учебу в универе, причем, на том факультете, который я и не люблю особо, и сам бы нихера не выбрал. 
Работу бумажную и нихрена не героическую! А мне-то совсем все по-другому представлялось!