Эм… – лично я знала, как это делается, и на всякий случай прижала уши к затылку. Особенно под задумчивым взглядом Тимофея.

– И кого мне целовать в данном случае? – уточнил он.

– Ну, ты же знаешь, где сейчас твоя королева...

Парень посмотрел на меня с каким-то новым интересом.

Эм… а может не стоит? – подумала я, но он уже притянул моё лицо, верней, мою морду ладонями и смачно чмокнул в нос.

В глазах резко потемнело и сразу, не менее резко, посветлело, мир вокруг закувыркался… и за дальнейшими событиями, развернувшимися в мрачной гостиной, я наблюдала уже откуда-то из-под потолка.

После поцелуя трехцветная кошка вытаращила желтые глаза, выпустила все когти разом и, вырвавшись из его хватки, бросилась прочь, оскальзываясь когтями на мраморном полу. Забилась в дальний угол и стала тщательно намываться, укоризненно зыркая то на Жнеца, то на его хохочущую тётю.

Тело на диване и не думало шевелиться. Что в общем-то хорошо, учитывая, где находилась я.

Жнец медленно приблизился к распростертой на диване мне, протянул ладонь к бледной щеке, – я спустилась ниже, отмечая как подрагивают его пальцы, как в шоколадных глазах плещется тревога пополам с нежностью. Если честно, смотрелось это как сюр какой-то. Может всё-таки сон?

Ребята тоже привстали с кресел, подходя ближе.

– Слушай, Феич, давай лучше я… – начал было Митра, но смолк под властным жестом тётушки Жнеца.

Я же наблюдала, как Тим склоняется надо мной всё ниже. Это было странно и немного страшно, но всё равно завораживало.

– Проснись. Пожалуйста, – прошептал парень, касаясь бледных губ.

И тут вокруг началось световое шоу.

От места соприкосновения губ во все стороны брызнули искры, а я сама кажется превратилась в пузырьки газа, завертевшиеся искрящимся водоворотом. Каким-то чудом я всё ещё могла видеть, что творится вокруг, правда зрение было совершенно иным. Не люди – а огненные фигуры. Тетя – багровый огонь, друзья – огни почти прозрачные белые, все они бросились ближе, окружив Жнеца. И он был самым странным – черное бушующее пламя, пронизанное искристыми золотыми всполохами – абсолютно завораживающее зрелище…

Не знаю, сколько я любовалась им – может мгновение, может вечность, – а потом мир свернулся в воронку и я открыла глаза.

И встретилась с глазами, полными черного с золотом огня. Моргнула. Глаза стали нормальными, но встревоженными и я… неожиданно для самой себя… подалась Жнецу навстречу!

Обхватила руками за шею и под тревожные выкрики друзей повалила его кувырком через диванчик на пол. Правда, правда этот… стрекозел утащил меня за собой, так что я свалилась сверху.

Тетушка расхохоталась. Смех её, если честно, чем-то напоминал воронье карканье, но… я была настолько счастлива возвращению в своё тело, что и воронье карканье мне мне казалось радостным и милым.

Попозже надо будет прочистить себе мозги, – сделала зарубку на память, но тут же о ней и забыла. Ощущение искрящегося водоворота всё ещё не покидало меня, а все вокруг казались такими родными, что хотелось обнять весь мир. Впрочем пока я обнимала только Жнеца – он был ближе всего – и хохотала.

– Котенька, я так волновался… – сжимал он меня в ответ ещё крепче, и всё новые искры вспыхивали в моей голове.

Всё, чего боялась я в Жнеце, сейчас казалось такой глупостью, что мне даже стыдно стало. Самую малость.

14. Глава 12

Когда мы все-таки выпутались друг из друга, и немного смущенно огляделись, я обалдела окончательно. Нет, я, конечно, знала, “фильтр счастья” значительно влияет на картинку мира, но не до такой же степени. Да и ребята удивленно озирались, а в том что фильтры у меня с ними разные, сомневаться не приходилось.