И ещё… почему она не пыталась вернуть себе волшебную силу? Она несколько раз грозила мне поединком, а сбежала, даже не попробовав украсть посох, если на бой не хватило времени. Оставить такое оружие нам… не слишком ли щедрый подарок для врага?

Скажете, испугалась? Вам лучше меня известно, Мэгги мало чего боится! И то, что янтарную слезу она забрала с собой, говорит в ее пользу: ей может оказаться весьма несладко у Дины, должна она хоть как-то пробовать защитить себя? Если решилась на возвращение, это… неслабый поступок. Тем более, для девчонки.

— А если Дина заранее готовила ее возвращение? Ждет ее с цветами и ковровой дорожкой! — непримиримо буркнул Гоша. Дик усмехнулся, вспомнив, как они сами входили в королевский замок под гром оваций.

— Ластик, — негромко окликнул Чарли, глядя на встопорщенные плечи наследника. — Тебя этому, кажется, серьезно учили… Скажи, безопасно ли для двойных агентов возвращение на любую из сторон?

— Если про них знают… — неохотно проговорил Ластик, — а с какой-нибудь стороны про них всегда знают, то их по возвращении так трясут… не позавидуешь. И, как правило, никто до конца им не верит, в первую очередь хозяева, которым они действительно верно служат.

— Ты это знаешь в теории, — с кривой усмешкой заметил Дик, — А мы с твоим наставником это проходили на практике много лет… Особенно, он…

— А ты? — выглянул из-за плеча Ластик.

— Был как раз в числе тех, кто ему упорно не верил. Трудно понять, когда человек говорит правду, если точно знаю, что через раз он лжет.

14. 14.

— Профессор единственный, кто открыл мне глаза, — заступился за своего учителя Ластик. — Он мне никогда не врал!

— Тебе — нет. А ее величеству? Дина ведь ему вполне доверяла. Думаю, с Мэгги она уже стала более осторожной. А теперь и вовсе может не поверить в ее преданность. Нужны весомые оправдания. И, как видно, она рассчитывает на них.

То что Мэгги скажет, будто защиту взломала она, это ясно, но королеве требуется ещё что-нибудь. Возможно, что-то, чего мы не знаем…

Кстати, профессор потом снизошел и в своей надменной ледяной манере поведал огромный секрет: двойные, тройные и более профессиональные агенты вообще никогда не врут, чтобы самим не запутаться. Их просто все понимают неправильно. Они уж заранее просчитывают, что все их действия будут по-своему истолкованы каждой стороной.

— "Прости!" — напомнил Чарли. — Как совершенно точно сказал Береникс, плохой человек, делая дежурную подлость, прощения не просит.

— Правильно, что у Мэгги на уме, знает только она сама, — кивнул Дик. — Но если просит прощения, значит, есть за что. Сама-то она знает, предавала кого-нибудь или нет.

— Эта элементарная логика доступна и ей, — спокойно заметил Чарли. — Прямое признание вины, зачем оно понадобилось? По сути это всё равно, что написать: "Думай обо мне худшее". Зачем нужно, чтобы ты верил в ее предательство?

— У тебя есть ответ? — Дик чувствовал, что никакие слова не способны вернуть ему те самые Гошкины хоть полгроша веры и надежды.

— Версия. Если она уходит по-хорошему, ты с ней по-прежнему связан… и на этой связи Дина может играть. Если же она бросила тебя, ты свободен. Имеешь полное право не беспокоиться о судьбе предательницы. Если она действительно тебя любит, то вполне могла сделать такой царский подарок: вернуть тебе свободу на время открытой войны.

"Прости!" — за то, что снова заставила тебя разочароваться. И за то, что играет твоими чувствами и сейчас. Но всё для того, чтобы защитить тебя. Это не влюбленность и не какие-нибудь сентиментально-тщеславные сопли. Это слишком высокие ставки. С таким не шутят.