И вдруг спросила:

- Сколько вам лет, господин рыцарь? Если конечно не секрет.

- Сорок пять, - процедил Берт.

- Да? - выгнула бровь та. - А я почему-то подумала, что пятнадцать.

И при этом как-то странно и многозначительно зыркнула в сторону принцессы. Берт скрипнул зубами от злости, испытывая стыд и досаду. Неужели его дурацкие чувства так заметны?

А компаньонка уже отвернулась и отошла заниматься своими делами. Вокруг нее вертелся Гримао, да и не он один. Правда, безуспешно, она одинаково равнодушно смотрела на всех. Похоже, сердце дамы было закрыто покрепче императорской тюрьмы.

Однако вопрос, что задала Бейли, мучил Берта давно. Скоро они, даст Бог, оторвутся от преследования. И что делать потом?

У него все еще не было внятного ответа.

***

Как не было четкого ответа на его подозрения у командира Вэйна.

Он ведь допросил того наемника Тана, охранявшего со своим отрядом караван, с которым ехали леди Эрмина и принцесса Изольда. И, анализируя теперь его уклончивые ответы и двусмысленные взгляды, мог бы с большой долей уверенности предположить что беглый безземельный рыцарь был попросту любовником дамы.

Тогда получалось, она таким образом помогла любовнику похитить принцессу и скрыться?

Хммм... Но зачем же в этом случае назначать награду за его голову? Да еще из личных средств дамы?

Хммммм... Протянул про себя командир «теней». Да это сильно смахивает на ревность... Ибо только ревность может сподвигнуть женщину на столь масштабные действия!

Отлично. У него есть, чем на нее надавить. Теперь эта скользкая дамочка во всем ему признается.

В этом деле у Вэйна был четкий служебный интерес. Его отравили тайно забрать «трофей» и тайно же доставить Императору. А ситуация, мягко говоря, вышла из-под контроля, об этом деле знал уже чуть ли не каждый караванщик и бандит в пустынях Танбора. Выволочку от Императора за срыв секретности Вэйн уже получил. И теперь ему надо было достать принцессу хоть из-под земли, хоть с того света. 

Но имелся и некий личный. И этот самый личный интерес касался леди Эрмины. Вэйн собирался допросить ее, и, надо сказать, это вызывало у него душевный подъем.

Три повозки с барахлом леди так и стояли в ущелье под охраной его людей. Внешне все выглядело спокойно, однако Вэйн хотел услышать, как вела себя дама в его отсутствие. Получить дополнительные сведения, черточки к ее портрету, так сказать.

Снаружи уже наступил синий вечер.

Увидев своего командира, солдаты тут же подтянулись. На вопрос, как вела себя леди Эрмина, только закатили глаза. Ибо дама устроила страшный скандал. А поскольку у нее отобрали артефакт связи с Императором, излить бешенство она могла только на тех, кто находился рядом. В итоге, обе ее камеристки получили по паре десятков пощечин, и теперь сидели каждая в отдельной повозке, боясь высунуться, чтобы снова не получить по физиономии.

Что же касается «теней» Импертора...

- Командир, вы не представляете, чего мы наслушались, - шепотом рассказывал ему часовой. - Эта женщина просто сравняла нас с землей. Нас, «теней» Императора! Да, а вас, командир, она назвала ничтожеством!

- Хммм, - глубокомысленно протянул командир Вэйн. - А что она говорила по поводу беглого рыцаря? Может быть, упоминала что-то еще о принцессе?

- Да, она говорила о принцессе. Проклиналась, чтобы та сгинула и никогда не попала в столицу.

Вэйн вскинул бровь. А солдат продолжал вещать, округлив глаза:

- А про беглого рыцаря в пылу злобы говорила, что он проклятый двурушник.

Вот оно! Вэйн аж внутренне напрягся, в предчувствии удачи. Не зря он чуял, все-таки есть измена.