Да, черт возьми, даже за деньги.

— Что буду делать, что буду делать… — проворчал Вильд, кажется, сознательно игнорируя второй вопрос. — Ловить акваруса. Когда сосредотачиваешься на какой-то проблеме поменьше, большая не так беспокоит, — он помолчал, а потом невесело усмехнулся. — Два миллиона тоссов, Док. И это только задаток. Поймаем эту чертову рыбу, и можно будет наконец отстроить дом.

Значит, все-таки деньги… Я вдохнул. Дом для персонала был моей мечтой и основной целью с тех пор, как мы вернулись с Ангры. Сейчас я просто не мог предложить людям достойные условия, а зарплата совсем не компенсировала необходимость жить в пустых кабинетах и мыться в мойке для наших пациентов.

А еще мне хотелось спальню. Вот прям настоящую спальню с панорамных окном на окружающие клинику зеленые холмы и речку. И большую-пребольшую кровать.

— Ладно, — я уныло уставился в иллюминатор. — Давай поймаем эту чертову рыбу… Но ты ведь знаешь, что это не рыба? — добавил просто на всякий случай.

— Знаю, — мрачно буркнул Вильд.

— Так, мальчики, давайте-ка по насестам, — крикнула с мостика Кэп. — Сейчас будем вас приводнять.

Вильд поморщился, как от зубной боли, но послушно встал, а я схватился за блистер с таблетками от укачивания.

— Вот же… — Вильд посмотрел, как я спешно глотаю большую капсулу, и криво усмехнулся. — Весело нам там будет, похоже.

— Угу. Очень.

***

Из космоса водяной шарик планеты без толкового названия казался ярко-голубым, а вот из окон нашего водно-космического дома бескрайний местный океан оказался темно-темно-синим, почти черным. Правда, приводнились мы под чутким руководством Мартины, управляющей челноком удаленно, в самое ненастье. Тучи, дождь, молнии… И, конечно, огромные, просто гигантские волны.

Мое лекарство справилось. Вильд еще на “Зуботрясе” опустил шторки всех иллюминаторов со своей стороны, а я на всякий случай опустил и свои — кроме одного, возле самого моего уха. Туда я мог смотреть, только неудобно выгнув шею, но смотреть на самом деле было особо не на что — разве что на многометровые цунами, которые играли нашим корабликом в футбол.

О том, чтобы покинуть специальные амортизационные кресла, сконструированные именно для таких случаев, не могло быть и речи, так что мы с Вильдом, не сговариваясь, решили предаться единственно возможному времяпрепровождению: поспать.

Честно говоря, я очень надеялся, проснувшись, увидеть голубой спокойный океан и солнце. Но увы. Стоило мне открыть глаза, узреть за окном стену черной воды, как меня немедленно скрутила тошнота. Трясущимися руками я выудил из кармана блистер и кое-как насухую проглотил таблетку. Пара минут борьбы с собственным желудком за право оставить таблетку там, куда я ее только что поместил, — и вуаля, я снова похож на человека.

— Полегчало? — сухо, но вместе с тем заботливо поинтересовался Вильд.

Он расстегнул верхние фиксаторы и отвернулся от единственного открытого окна.

— Да, вполне, — выдавил я. — Не боишься вывалиться?

— Они вполне оправдывают свою цену, — Вильд похлопал по подлокотнику. — Можешь тоже расстегнуться, не бойся.

— Я не боюсь, — хмыкнул я. — Но расстегиваться не буду… Ой, мама!

В стекло шлепнулась чья-то зубастая морда, испугав меня до полусмерти. На самом деле ничего особо страшного в ней не было — просто какое-то не слишком крупное животное, похожее — как неожиданно! — на рыбу, но вот элемент неожиданности всегда работал на мне безотказно. Именно поэтому я никогда не ходил на классические хорроры, где пугали исключительно скримерами, но зато совершенно спокойно и с большим интересом смотрел так называемые “анатомические ужасы”.