– Да! – тут же встряла Алиса, – без маны фигово! Я тоже почти пустая!

– Отдыхайте! – кивнул хранитель, – мы вас без нужды тревожить не будем. Только в случае очередного нападения или чего-то подобного.

– Идёт! – зевнул я. Стоило заговорить про сон, как организм тут же начал к нему готовиться. Очень нужен был отдых!

Мы с Алисой пошли в нашу комнату, по пути проведав Нину. Наш интуит по-прежнему тихо и мирно спала. Придуманное с ходу Алисой прозвище «Спящая красавица» ей очень подходило.

Она, правда, просто спала, и казалось, что вот-вот проснётся, если рядом сказать громкое слово. Но она не просыпалась!

Придя в свою комнату, мы завалились каждый на свою кровать, причём Алиса по обыкновению закинула ноги на каретку, и, уставившись в потолок, начала размышлять.

– Алик, слушай, я тут хорошенько подумала! – сказала она.

– Точно хорошенько? – снова зевая, спросил я.

– Очень хорошенько! – серьёзно сказала Алиса, – и знаешь, очень интересная картина получается. Я раньше не обращала на это внимания. Вот совсем. Но теперь для меня эта мысль вдруг стала простой и понятной.

– Какая мысль? – спросил я, с трудом сдерживая очередной зевок.

– Когда ты меня заряжаешь через боль, это не всегда происходит одинаково. И даже если импульс максимальный, то иногда он наполняет меня сильно, а иногда не так чтобы очень. Я думала, это просто дело случая или от качества боли зависит. Но теперь я понимаю, что это зависит от того, сколько у тебя маны. То, как ты меня заряжаешь, зависит от того, насколько ты сам заряжен. И происходит это…

– Пропорционально? – я поднял голову от подушки и посмотрел на Алису.

– Во! Точно! Вот это слово! – обрадовалась она, – пропорционально! И если у тебя совсем нет маны, то и я ничего не получаю… пропорционально!

– Мысль интересная, – задумчиво сказал я, на время забыв, что очень хочу спасть. Это, в самом деле, было очень любопытно, и, скорее всего, верно. Просто раньше, такое никогда не приходило в голову, и проверить это не было возможности.

– Я молодец, что додумалась? – требовательно спросила Алиса.

– Очень молодец! – сказал я, снова начиная засыпать.

– Спи крепко, восстанавливайся как следует, а утром врежешь мне со всей дури! – тоже зевнув, сказал Алиса. Но я это слышал уже сквозь сон.

У нас, в самом деле, получилось проспать до утра, и ночью ничего интересного больше не произошло. Честно говоря, где-то в глубине души, я думал, что именно так всё и будет. Просто Водяной побывал в плену, и даже несмотря на то, что смог выбраться, по башке получил хорошо. А поскольку, как ни крути, а он всё же живой человек, то и ему тоже нужно прийти в себя и восстановить силы.

И продолжения «народного бунта» тоже не последовало, скорее всего, по этой же причине. Трудно руководить атакой на убежище, когда ты валяешься без сознания. Так что, может быть, запасной план и был, только вот активировать его было некому.

Но я не питал иллюзий, что теперь Водяной расстроится и уйдёт. Скорее наоборот, теперь он озлобится и будет атаковать более яростно. И по всему выходило, что противостояние обострялось, и происходила, как это называли раньше – эскалация.

Ману я к утру восстановил не полностью, но прилично. Приблизительно на две трети, хотя мерить это в абсолютных числах, конечно, утопия. Это как человека спросить, на сколько процентов ты устал? Он ответить может, только вот эти цифры будут очень субъективными. Нет, с маной всё же несколько проще, и её объём можно понимать, но всё равно очень условно.

А вот Алиса восстановилась хуже. Она тоже очень сильно потратилась вчера, но за ночь смогла накопить только четверть или треть! И это учитывая, что в отличие от меня она была не совсем пустая.