Полную идиллию немного портил продавец свечей, донельзя походивший на гомосексуалиста. Но, в конце концов, может, это было только первым впечатлением. Возможно, парень бисек суал или как раз любит маленьких девочек. Конечно, эти мысли можно было бы отнести на счет несусветной байкерской гомофобии. Место-то святое, но исконный цинизм берет свое. Диоген, первый циник, проживший всю свою жизнь в бочке где-то неподалеку отсюда, наверняка был бы доволен…

…Дальше надо было спешить. Нас ждал паром в Италию, а ехать до него оставалось еще прилично. А тут дорога никак не способствовала скорости. Серпантин с закрытыми поворотами, скользкое покрытие все с той же гранитной крошкой, а на высоте около 1500 метров (так показывал навигатор) мы въехали в настоящее облако. Видимость – не больше 50 метров, мы старались держаться поближе, но опознавали друг друга только по мелькающим сигналам аварийки. В общем, полный сюр. На трассе ни кафе, ни заправок, никакого туристического глянца, у Рощина в плеере саундтрек к Тарантино, у Макса – Led Zeppelin – полное счастье для настоящего Харлея. Ни один мотоцикл в мире не чувствовал себя в этот момент так же здорово, как мы!

К переправе успели вовремя. Однако она не работала. Паромщики бастовали. Но уже утром мы катили в сторону Албании в надежде успеть на другой паром. Албания – страна совсем бедная. Там люди дорожат копейкой и не знают слова «забастовка».

24 октября

Стартовали в десять утра. Успеть надо было к пяти на паром в город Дуррес, чтобы добраться до Анконы. Расстояние – 400 километров, половина – по Греции, половина – по Албании. В том случае, если и тот, другой паром не работает, придется продолжить балканское путешествие. Черногория, потом Хорватия, потом Триест, Венеция. Заманчиво, но далеко и долго. Так что лучше бы постараться успеть. Прекрасная погода, на небе ни облачка и тепло. Греческая автострада поощряет к скорости: первые 200 километров за два часа. На границе тоже полное блаженство. Офицер по имени Василий оказался мотоциклистом и даже дал свой мобильник, если вдруг на албанской стороне начнутся проблемы. Но у албанцев никаких проблем не возникло, и вся граница заняла 15 минут максимум.

Покидая Грецию, Максим сказал:

– Забавно, все вокруг говорят о греческом дефолте, а тут у них шикарные дороги, бары и рестораны полны веселого народу, нет бомжей и вообще недовольных лиц на улице. Представляешь, какой страшный кризис. Вот бы нам такой.

– Не, – отвечал Рощин. – У нас такого не получится. Слишком большие золотовалютные резервы.

…Граница с Албанией когда-то обозначала рубеж миров. Ведь это была самая социалистическая страна из всех социалистических стран. Когда Хрущев в свое время поссорился с Мао, албанский лидер Энвер Ходжа взял сторону китайцев. В итоге на долгое время об Албании в Европе вообще все забыли. А сами албанцы готовились к тотальной войне. Лишь румынский диктатор Чаушеску удовлетворял пламенного Энвера на предмет коммунистической чистоты. И то лишь отчасти…

В итоге земля – как будто после многолетних военных действий. Хотя войны здесь никакой не было, не Югославия, чай. Но повсюду заброшенные бетонные дзоты, казармы, вышки и прочие укрепления. Первые 50 километров дорога была еще ничего себе, в общем, не хуже, чем у греков, а потом кончилась. Парни пообедали, съели очень вкусного барашка, по куску дикого кабана и оленя, и, наверное, не следовало этого делать. Как по мановению волшебной палочки асфальт превратился в грунт. Грунтовый серпантин – это то, что надо, если думать о том, чтобы враг не смог быстро добраться к центру маленькой страны. Мы по крайней мере ехали со скоростью 30 километров в час и о большем даже не помышляли. Можно было бы только представить, как было бы тяжело, если б нас еще и поливала свинцом доблестная албанская пехота из раскиданных вдоль дороги дотов. Непросто было бы с ними разобраться.