– Именно пока! – не унималась Ханако.

Ей было восемнадцать лет, но выглядела она намного моложе. Худенькая, низкорослая, но пропорционально сложенная, с узким изящным лицом, на котором сияли карие миндалевидные глаза, с очаровательными ямочками на розовых щеках Ханако производила на клиентов неизгладимое впечатление. К тому же она пока ходила в ученицах и наряды я ей подбирала соответствующие. Она приехала в Москву из Волгограда прошлой осенью. Ее привезла Идзуми, считая, что из нее может получиться гейша. Тем более образование у нее было подходящее: культпросвет училище, оркестровое отделение. Она играла на различных инструментах. Кроме этого с раннего детства занималась танцами и много выступала. Так что опыт работы перед зрителем, несмотря на юный вид, у Ханако имелся приличный. А живой задиристый характер был только плюсом для подобного рода деятельности. Ханако быстро училась и на новогодних праздниках выступала наравне с нами, что явилось для меня незаменимым подспорьем.

– Сегодня мы разделимся, – сказала я ей. – Ты будешь в паре с Сакурой, так что смотри, особо ее не доставай.

– Да я что? – засмеялась Ханако, вскинув тонкие черные брови. – Я на самом деле всех вас очень люблю!

– Знаю, знаю, – улыбнулась я, заходя в чайную комнату.

Сакура сидела на циновке, щипала струны сямисэна и тихо, ритмично напевала, периодически поглядывая в тетрадь, лежащую перед ней. Ее русые волосы были заплетены в косу, серые глаза опущены. Старинный сямисэн на фоне ее голубого свитера с рисунком белых оленей и синих джинс смотрелся немного странно. Идзуми медленно кружилась в танце. Ее изящная фигурка на фоне раздвижной перегородки фусума с изображением горы Фудзи казалась легкой и напомнила мне почему-то порхающего мотылька. Возможно, из-за ярко-голубого кимоно, полы которого развевались в такт движению. Увидев меня, она замерла, с поднятой рукой, на пальце которой быстро крутился голубой веер.

– Доброе утро, – поздоровалась я.

– Привет, Танечка! – ответили они практически одновременно.

– А я сегодня уволилась из школы, – сообщила я новость.

– Давно пора! – поддержали меня девушки.

– И еще…, – начала я и замолчала, изучая какэмоно, висящий в нише.

На узком вертикальном свитке была изображена мифологическая птица-феникс Хо-о.

– Это Лиза сегодня принесла и повесила, – сказала Ханако, проследив за моим взглядом. – Она сказала, что ей это подарили, и пояснили, что эта птица в Японии символ счастливого предзнаменования.

– Дорогой подарок, – пробормотала я, подумав, что он явно от раба Григория.

– А что ты начала говорить? – поинтересовалась Идзуми, подходя к нам.

– Ах, да, – спохватилась я. – Значит так, мои красавицы, я решила, что мы отлично поработали, поэтому предоставляю всем трехдневный отпуск.

– Ура! – закричала Ханако и запрыгала на месте. – Можно, я смотаюсь домой?

– Но в отпуск уходим не все одновременно, – добавила я. – Вначале Идзуми и Ханако, так как они из одного города, а затем мы с Сакурой. И для дела так будет лучше.

– Отлично! – захлопала в ладони Ханако и повисла на шее у Идзуми. – Мы сгоняем в наш город! Очень хочется с родными повидаться! А завтра с утра уже можно уехать? – громко спросила она и подскочила ко мне.

– Можно, – ответила я, гладя ее по блестящим волосам. – Деньги получите у Лизы. И можете сейчас.

– Бежим! – закричала она и, схватив, Идзуми за руку, понеслась к выходу, таща ее за собой.

Сакура аккуратно положила инструмент в футляр и подошла ко мне.

– А ты можешь уехать через три дня, как только они вернутся.