Трясущимися руками тянусь к осколку, но Соболев опережает. Одним легким, но резким движением Емельян вытаскивает стекло из своей руки и кладет его на край стола.

Но если от стекла мы избавились, то от крови — нет. Она не сворачивается так быстро, как бывает у меня.

Странно…

— Надо остановить кровь, — заявляю ему и поднимаюсь на ноги.

— Ерунда, — отвечает, махнув здоровой рукой.

— Позволь мне помочь, — прошу его. — Вчера ты мне помог с царапиной. Я хочу ответить тем же, — заявляю ему. — Я должна отплатить тебе добром за добро!

— Аптечка не нужна, — сразу же предупреждает.

Поднявшись на ноги, садится на мое рабочее место и кладет руку на стол, давая мне доступ к его ране. Не такой ужасной, как могла бы быть, но то, что кровь не перестает идти, меня настораживает.

— Но замотать надо!

— Чем ты замотаешь? — хмыкает он, с сомнением взглянув на меня. — Бинтов в аптечке нет. Что будешь делать, должница? — не упускает возможности поиздеваться надо мной и моими словами.

Быстро оглядываю стол, и взгляд останавливается на подарочной коробке, а точнее, на ткани, на которой лежала шоколадная рыбка.

Достаю из коробки ткань и лишь сейчас понимаю, что это не ткань, а словно носовой платок. Аккуратный, обрамленный по краям красной нитью.

Смахиваю непонятное волнение в груди и заматываю платком руку Емельяна. Ткань пропитывается кровью, а мой босс, словно зачарованный, смотрит на этот процесс. На то, как платок становится красным. На то, как я делаю бантик.

Его дыхание усиливается. Он словно бык, которому показали красную ткань.

— Ты злишься? — спрашиваю его, не зная, с чем связано его тяжелое дыхание. — Злишься, что я испортила платок?

— Нет, — поднимает на меня глаза. — Ты не испортила платок, Ариэла. Ты сделала кое-что хуже, — произносит, поднимаясь с моего кресла.

— Что?

— Принеси мне кофе через полчаса, — просит он и, остановившись около осколов, оборачивается ко мне. — И вызови уборщиц. Пусть уберут. Сама не прикасайся. Можешь пораниться.

— Емельян, что я сделала? — настаиваю на ответе, направившись за ним. — Что я сделала “кое-что хуже”? Я не хотела делать хуже! Просто позаботиться о тебе хотела, Емельян! Прости!

— Называй меня Емельян Маркович, — резко оборачивается ко мне. — В офисе только так, Ариэла! Иначе и для тебя, и для меня это кончится плохо… а может, и хорошо. Но проблем будет много. Да, определенно много, — хмыкает каким-то своим мыслям.

— Ладно! А что сделала-то? — повторяю вопрос, иду за ним в кабинет. — Я не понимаю, Емельян Маркович! Вы злитесь? Хотите, я такой платок сделаю?

Наблюдаю за тем, как он садится в свое кресло и переводит взгляд на меня. Емельян улыбается.

— Такой ты не сделаешь, Ариэла. Это возможно, но уже будет не то, — какими-то загадками меня кормит. — Но ты сделаешь другие. Обязательно сделаешь, — коварно ухмыляется.

— Что? Я не понимаю.

— Кофе через пятнадцать минут, — напоминает он.

Что я сделала-то? Почему не отвечает?

Разве сложно человеку объяснить, что значат его слова? Зачем меня мучить?

Не понимаю!

Но вопросов больше не задаю. Ему, кажется, доставляет удовольствие издеваться надо мной, поэтому я не позволю ему этого делать со мной.

Через пятнадцать минут приношу ему кофе. На его руке больше нет платка, но красуется бинт, который он позаимствовал в соседнем кабинете.

— Уборщики были? — уточняет Емельян Маркович. — Уже все убрали?

— Да, — киваю, и все же ситуация меня не отпускает. — Я не понимаю, что сделала.

— Пока забудь об этом, — на его лице вновь появляется улыбка. — Я как-нибудь потом расскажу, — обещает и переключается на работу. — По заданиям на сегодня. Нужно отнести те документы со вчера. На почте есть другие документы. Нужно проверить, чтобы во всех тридцати контрактах были одинаковые реквизиты. Примерно через час должны принести почту и платежки. Спустишься на ресепшен и заберешь. Отсортируешь по сроку оплаты и принесешь мне в стопках по месяцам. Опять же реквизиты сверяешь с платежками с прошлого раза. Все в папках на твоем столе есть. Делаешь себе копию, которая остается у нас, оригинал же отправишь в приемную моего отца, — скороговоркой выпаливает. — Вроде бы все. Это дела до обеда. После обеда у нас выезды, как ты знаешь. Туда поедешь со мной. Пообедаем на встрече. Затем у нас банк и вернемся в офис. Тогда новые задания дам. На выезд возьмешь мой планшет. Все документы должны быть у тебя под рукой. И это касается всего рабочего времени.