— Я Ариэла, — представляюсь ему, чтобы сменить тему. — Сестра Севы.

Деньги я все же отработаю, но и спорить с мужчиной не буду. У каждое своего мнение, и оно имеет право на жизнь.

— Марк Соболев, — представляется в ответ. — Отец Емельяна и Севастьяна.

— Но Севастьян… он сын моего отца, — растерянно тяну я, но тут же мысленно бью себя по рту.

Ну зачем я это сказала?

Кто за язык тянул?

— Я считаю, что отец тот, кто воспитал. Поэтому все же Сева мой сын, — хмыкает Марк Соболев. — И если к нему присмотреться, то от меня у него много привычек.

— Извините, — искренне произношу. — Я не хотела обидеть!

— Ты не обидела, красавица, — с его лица не сходит улыбка, и я даже начинаю сомневаться во всем, что папа говорил об этом мужчине. Он такой улыбчивый, добрый и приятный. Совсем не тот монстр, которого папа описывал. — Значит, работаешь теперь с Емельяном? — уточняет он.

— Да.

— Ну, надеюсь, с тобой он сработается, — хмыкает мужчина. — Все же ты сестра Севы, и с тобой он не сможет свои фокусы проворачивать. У тебя все же защита будет лучше, чем у тех, кто был до тебя, — как-то злорадно хохочет, словно мысль о том, что сыновья начнут драться, его забавляет и привлекает. — Урсула уже устала мне жаловаться на его характер и на то, что подбирает ему помощниц каждую неделю! Не знаю, что его испортило, но он стал совсем неадекватный в последнее время! Даже я порой от него вешаюсь! Боюсь, как бы не проснулся в нем мой характер.

— До тебя ему далеко, дорогой! — бросает Урсула Вольдемаровна, хохотнув.

— Спасибо, любимая. Я знал, что ты меня очень любишь, — с тем же хохотом отвечает он ей и бросает влюбленный взгляд, от которого даже я начинаю улыбаться. — Иди переодевайся, и поедем в офис. У меня сегодня еще встреча с нашим строгим тираном-сыном и его очаровательной помощницей, — подмигивает мне.

— Я поеду в этом! — отвечает она ему. — Мы отойдем поговорить с Ариэлой о своем, о женском?

— Идите! — отпускает и сам идет в сторону дома.

Урсула Вольдемаровна тут же хватает меня за ладонь и уводит в сторону, подальше от машин.

— Рассказывай, что было вчера, — требовательно просит Соболева. — Что вы делали?

На секунду застываю, понимая, что с этого момента я и вступаю в игру. В опасную и непонятную для меня игру, которая неизвестно чем для меня закончится.

Но делать нечего. Это было условием сделки.

— Вначале мы с Емельяном работали, — рассказываю ей коротко, опуская момент с полуголой девицей. — Потом он привез меня в ваш дом, но мы по пути заехали в магазин. Емельян заглянул к вашему мужу, когда привез меня, — описываю, пытаясь вспомнить основные моменты. — Потом Сева позвал меня поужинать и погулять. Мы заехали в ресторан и там встретили Емельяна и Альберта… правда, я не помню его фамилию. У него ресторан свой, кажется, — понимаю, что хоть Альберта и запомнила, но вот о том, кто он, не очень. — Вот! Потом я, Сева, Емельян и этот Альберт поехали гулять. Смотрели с высокого здания на город!

— Девушки с вами были? — уточняет она.

— Нет! Никого не было! Только мы вчетвером.

— Ясно! — задумчиво тянет, прищурившись каким-то своим мыслям. — Это даже хорошо! Другие девушки мешать могут, а нам это не нужно, — хмыкает. — Еще что-то было?

— Нет! Мы гуляли, а потом все.

— О чем-то таком с тобой говорил? Интересном? — уточняет.

— Вроде нет, — роюсь в своей памяти. — Нет, ничего такого не говорил. Обычные темы для разговора.

Решаю про бессонницу не говорить. Она все же мама. Переживать будет.

Я сама настою на том, чтобы отвезти Севу к врачу. Да и если это нужно для вдохновения… могу только навредить, если скажу Урсуле Вольдемаровне. Брат будет злиться, а мне этого не надо.