– Пусти меня, Ник. Всё, не буду больше материть. Мне идти нужно.

– Не-а. Ты мне если начала жаловаться, то заканчивай всё. Что с лодкой?

– Не твоё дело. Пусти, у меня работа.

– Не-а.

Тяну слова, намеренно повторяю свой ответ. Знаю, что её это точно выбесит. Но пусть лучше кричит на меня и практикует сарказм, чем вот такой расстроенной выглядит.

Потому что я так себя чувствую полным мудаком. 

Опрокидываю Нику на постель, нависая сверху. Перед этим удержался, не поцеловал её. Потому что мало ли – Тома её зайдёт. Да и девушку нужно постепенно на крючок цеплять. 

– Исаев, ты сдурел! Сейчас  нас увидят и… 

– И мне достанется от Агаты, - усмехаюсь, не веря, что действительно это произношу. – А тебе – от Тома. Оправданный риск. Отпущу, когда расскажешь всё. Негоже на других срываться.

– Негоже? – Ника смеётся, а меня отпускает. – В общем, я не хотела работать. Но это папа вечно мудрит, а я отдуваюсь. И… Ни слова своим, понял? Поможешь мне в качестве извинений. 

– Всегда готов. А ты за это действительно выпьешь со мной кофе. В городе. Завтра. По рукам?

– Хорошо. В общем, у Тома проблемы с лодкой. Там что-то сломалось. И желательно отвлечь остальных так, чтобы… 

– Не было скандала? Не боись, в крайнем случае – заказчик я. И у меня никаких претензий. Серьёзная поломка?

– Не знаю.

Жмёт плечами, выбираясь из-под меня. Явно разнервничалась с поломкой. Наверняка, надумала себе лишнего, а там какой-то винтик отлетел. Или сам Тома нагнал жути. Захотел показаться принцем, что всех спас от утопления. А Ника повелась.

А принцем буду я, в итоге. Потому что тащу за собой Нику на палубу, помогая той отвлекать ребята. Это не сложно, девушка могла бы и сама что-то придумать. 

Но приятно, что доверилась и попросила помощи.

– И что ты собираешься делать?

– Как что? Сыграем в бутылочку.

–  Не буду я с тобой в бутылочку играть. С другими слюнями обменивайся!

– Во-первых, в Париже тебе понравился весь обмен, всеми жидкостями.

– Ты…

Задыхается, бьёт меня в плечо. Это, видимо, у неё от Марго передалось. Та вечно брата толкала, била и щипала. А Ромчик терпел, как истинный влюблённый.

Я лишь сжимаю ладошку, тяну к себе, снова обнимая. Нику вообще из рук не хочется выпускать. А так, заодно, подумает над своим поведением. Что насилие это очень плохо.  

– А во-вторых, - прижимаю к себе сильнее, хотя в любую секунду нас могут заметить. – Кто говорил про поцелуи? Невинная правда или действие. Или скрываешь что-то?

– Исаев, даже если что-то и скрываю, то попробуй угадай.

– Звучит как вызов. Спорим?

– Ты меня с Марго не перепутал? Споры к ней, ко мне чтобы тебя за борт столкнули. Не зови пока своих друзей, раз они плавают ещё. 

– Но тебе просто страшно, Ник. Что я угадаю. Давай так: можешь врать или не врать по какому-либо вопросу. Если я угадываю где ложь, а где правда – одно свидание с тобой за каждый правильный ответ. 

– А если нет?

– Двенадцать часов тишины от меня. Как тебе такое?

Супится, сводя тёмные брови. Бросается взгляд на бескрайнее небо, а после решительно кивает. Поняла, умница, что меня всё равно не перебьешь. Я упёртый. 

Девушка пытается меня остановить, но я уже зову всех. Предлагаю сыграть в игру, рассказываю, что даже уговорил Нику сыграть. Народ оживился, а я не обращаю внимание на обиженную девушку.

Да, она просила раньше времени всех не вытаскивать из воды. Но Тома может и за пару минут устранить все неполадки. А я собираюсь выбить максимально много свиданий от этой девушки.

Надо будет придумать, как отвязаться от остальных в городе. Парни меня поймут и прикроют, а близняшек можно отправить куда-то в салон красоты. Особенно, если вечером пообещать съездить в Монако. Злата таким особо не страдает, но Агата – вполне.