Я улыбнулась, всё ещё поражаясь могущественности силы Лиона. Воля водителя поддалась ему за доли секунд. И тут, я кое-что поняла.

– Значит, тогда… – Я ухватилась за шею, подняв на Лиона глаза.

– Ты моя, Ати, – холодно ответил он.

– Освободите меня от этого, прошу! – зашипел Райан на переднем сидении.

Игнорируя брата, Лион продолжил:

– Ответь. Будь ты в таком же положении, что и я. Зная о существовании эксперимента. Как бы поступила?

– В каком смысле? – решила уточнить я прищурившись.

– Если бы сегодня сказали, что отныне здесь будет мир, а эксперимент продолжится там. – Витиевато объяснял он, чтобы не привлекать внимание водителя. – Со временем миллионы жизней здесь приобретут равновесие и благополучие, взамен пожертвовав жизнями тех, кого никогда не суждено увидеть. Будь ты в таком же положении, что и я, как бы поступила?

Отстранившись, я видела перед собой сына советника, который мыслил холодно и расчётливо. Жизни людей, будь то землян или верумианцев, были для него цифрами, властью над которыми он обладал.

Решение о жизни и смерти миллионов людей не может быть принято на основе одного лишь личного интереса или удовлетворения жажды власти. Это вопрос нравственности и справедливости перед обществом…

Смогла бы я… пожертвовать жизнями верумианцев, если бы наши дети перестали голодать, если бы все войны мигом прекратились, а болезни отступили? Смогла бы я делать вид, что всё в порядке, осознавая весь ужас и боль, которые на самом деле, было ничем не оправдать. Сам факт обмена благополучия одного народа на горький вкус неизбежного кровопролития другого… безумен.

Мои слова замерли на губах, и я поняла, что нет простого ответа на этот вопрос. Я могла бы соврать, ответив категорично, ведь, в конце концов, это был мой выбор, мой путь к собственному пониманию справедливости и морали, но я не могла не признать, что подобный эксперимент мог бы спасти жизни миллионов землян…

– Если бы я оказалась в твоём положении, я бы стремилась найти решение, которое спасло как можно больше жизней, не в ущерб другим, – сказала я, пытаясь скрыть своё волнение. – Вы не увидели и десятой доли жизни, на которую обрекаете каждого из нас. Сознательно подвергать кого-то подобному, какой бы ни была цена – неоправданно жестоко. Я ненавижу каждого, кто думает иначе.

– Ты права, – не сводя с меня чёрных глаз, сказал Лион. – Тебе суждено изменить наши миры, а я стану твоим голосом, попав в совет. Твоя ярость и ненависть впредь принадлежат мне.

(Если любите читать под музыку, настроение этой главы:

Paris – Sabrina Carpenter)

– Всё в порядке? – наспех спросила я у Лира, когда он вышел из машины вслед за Эксанией.

– Несомненно, – ответил он, хлопнув дверью автомобиля.

– Аурелион, вынуждена напомнить, что вас ждут в…, – кротко начала Эксания, когда Лион прервал её пренебрежительным взмахом руки.

Мне было не до их разборок, когда я была так близко, уже так близко… Представляя удивление на лицах родителей, я помчалась к двери.

Я услышала, как Лир огрызнулся на собеседников за моей спиной:

– Продолжают подводить советники? Не проблема, – едко сказал он, – нужно покорнее служить.

Не сдерживая сил, я нетерпеливо постучала в дверь.

– Атанасия, ах, пожалуйста… – Эксания пыталась дозваться до меня, когда на порог уже выбежала мама.

– О, дочка! Дорогая! – обнимая меня, приговаривала она.

Не обращая внимания на моих странных спутников, мы крепко стискивали друг друга, не давая перевести дух. Не представляю, сколько тревог скопилось у мамы, пока меня не было дома. Дверь снова отворилась, и к нам бросился папа.