Командор молча подхватил меня на руки и прижал к себе, целуя в висок.

— Я могу сама… — начала было я.

— Знаю, — перебил он меня и сильней прижал к себе, так, что я почувствовала бешеный ритм сердца в такт моего.

— Я… я… — все слова застряли где-то на пути к связной речи. А ведь Херон испугался за меня! Этот несгибаемый, жёсткий, решительный мужчина тревожился за меня, мою жизнь. — Скажи, что произойдёт, если меня не станет? — мой вопрос прозвучал внезапно громко в тишине коридора, в котором был слышен только чеканный шаг командора. Он сбился с шага и задержал дыхание, руки сжались, впиваясь в меня сильными пальцами.

— Если это произойдёт до фактического подтверждения брака, то мы с командором ар Айдаром вынуждены будем оставить свои посты и уйти на дальний рубеж, чтобы не подвергать никого опасности. Механизм восстановления эмоциональных процессов уже запущен и только вея может его корректировать, направлять и поддерживать своей энергией. Мы станем неуправляемыми. Если же подобное случится после подтверждения, то всё зависит от того, сколько лет пройдёт после… и будет ли у нас потомство. Если не будет, то, скорее всего, мы недолго проживём без своей обретённой. Ощущение потери будет сводить с ума. Если же будет потомство, наши инстинкты перестроятся на детей, частично заполняя пустоту, но чувство одиночества будет всегда присутствовать внутри, отравляя жизнь.

— Мне жаль, что вы нашли меня, — мой голос дрогнул. — Теперь я камень на вашей шее, который тянет ко дну. Через меня вам проще всего навредить, избавиться от вас, заставить действовать в своих интересах, — мне стало грустно и внутри всё сжалось от какой-то безнадёжности. У них даже обретение пары — это засада. Почему-то я, начитавшись любовных романов, считала, что встреча Единственной, а по аналогии вея ею и является, — это великое счастье. А по факту — это ответственность и масса ограничений для мужчин, которым приходится жить с маниакальным желанием сберечь жизнь вея, находиться в постоянном страхе потерять свою половинку, и, если всё-таки она умрёт, то знать, что жизнь бесперспективна и практически окончена.

— Не смей так говорить! — рыкнул Херон и поставил меня на пол. Откинув капюшон,  взял моё лицо в ладони. Его глаза сейчас были чёрными, с практически не видимыми вертикальными оранжевыми зрачками, а взгляд проникал в душу, стремясь передать мне то, что он знает. — Ты не понимаешь, Карррина! Немногим удается найти свою половинку. В основном, все живут, так никогда и не познав это великое счастье - встретить того, в ком хочется раствориться и окутать заботой, дарить себя, быть щитом и опорой, быть смыслом жизни, жить ради друг друга. И вея у берсайцев, Единственная, Истинная пара, Половинка Души  у других рас — это великое благо! Ни один из обрётших никогда не променяет своего счастья, даже если ему предоставит Выбор сама Суть Мироздания!

— Раствориться… Потерять себя? — прошептала, чувствуя, что грудь разрывает от переполнивших меня чувств, от его таких особенных слов.

— Нет. Это значит — дополнять друг друга, — лёгкая улыбка расслабила его лицо.

— Но мы такие разные! — эмоционально воскликнула я, чуть отстранившись. Его руки отпустили меня.

— Свет и тьма тоже разные, но они дополняют друг друга, чтобы быть заметнее, — лёгкая усмешка на губах, словно он рассказывает маленькому ребёнку устройство мира, а тот в ответ начинает спорить. — Идём, вея, ты устала, я чувствую это, — он уверенно протянул мне руку и я аккуратно вложила свою маленькую ладошку в его. Он посмотрел на наши руки, потом ещё раз заглянул мне в глаза, которые я потупила. — Идём… пожалуйста, — мягкая просьба из его уст резанула слух, и я удивлённо распахнула глаза, уже сама всматриваясь в его. Меня хватило только на то, чтобы кивнуть, соглашаясь.