Алессандро откинулся на спинку кожаного кресла. Оно стоило баснословных денег, но было крайне неудобным. Его отец, Гвидо, специально заказал такое, чтобы ни на мгновение не позволить себе расслабиться.

– Хозяин! – напомнил о себе управляющий. Обычно уверенный в себе, сейчас он переминался с ноги на ногу, теребил в руках кепку. – Ну, вот!

"Глубокомысленно! – отметил про себя Алессандро, пытаясь справиться с сонливостью. Капли, выписанные из Рима, перестали помогать, придется искать новые. – Содержательно!"

– Что случилось? – спросил он, пытаясь сесть удобнее.

– Кажется, я нашел садовника на место Альберто. Только…

– Что "только"? – не выдержал дель Росси. – Говори прямо! Он стар или, напротив, неопытен? Требует большее жалованье? Может быть, он вовсе не человек?

– Человек и даже прехорошенький. Это девушка, – выпалил на одном дыхании Джузеппе и, кажется, почувствовал облегчение.

Алессандро решил, что упустил нить разговора и переспросил, верно ли он понял слова управляющего. Получив кивок, задумался. Кухарка Роза, жена Джузеппе, готовила отменно. Горничные, Белла и Луиза, тоже неплохо справлялись со своими обязанностями, как и крестьянки, которые выращивали овощи, делали масло и домашние колбасы. Все они были на своем месте, занимаясь исконно женскими делами. Но как могла девушка стать садовником? Кто стал бы учить ее?

– Ты шутишь? – наконец понял он.

– Нет, хозяин. Можете сами взглянуть. Она в саду.

Король Фернандо Первый уравнял в правах мужчин и женщин, аристократов и простолюдинов, доказав, что время перемен наступило. И все же образ девушки, которая обрезает кусты, никак не желал складываться в сознании Алессандро. Меньше всего на свете ему хотелось спускаться ради какой-то девчонки, которая возомнила себя Бог знает кем, и все же он оставил неудобное кресло.

– Пойдем, покажешь, во что она превратила сад, и перестань называть меня хозяином.

Джузеппе хмыкнул. Алессандро и сам понимал, что в этих зарослях, которым сложно навредить, скоро заведутся дикие звери, но ничего менять не собирался.

– Хорошо, хозяин.

Они спустились на первый этаж, вышли через боковую дверь, оставшись незамеченными. Алессандро отпустил управляющего и отправился на поиски таинственной садовницы. Ступал осторожно. Не боялся быть услышанным: ему ли таиться в собственном доме? Скорее опасался зацепиться за кривые корни, торчащие из земли, или сухие ветки.

Девушка обнаружилась в дальнем углу сада, там, где хозяин старался бывать как можно реже. Деловито разглядывала заросли, будто и правда что-то понимала. Еще и не стеснялась критиковать.

– Чем же вам не нравится этот сад? – спросил Алессандро.

– Может быть, в прошлом он и был хорош, но теперь любоваться здесь нечем. Еще несколько лет, и проще будет посадить новый, чем спасти этот, – ответила девушка.

Молодая, не более двадцати лет, стройная, как кипарис, гибкая, как лиана. Смуглая, как все крестьянки. Может быть, оттого ее глаза казались еще ярче. Нет, это не глаза, это море – синее, глубокое, манящее. Нырнешь и уже не выплывешь.

– Синьор, вам плохо? Может, воды принести?

Нет, ему не было плохо, но внезапно вспыхнувший интерес, который он почувствовал к незнакомке, заставил насторожиться. В его сердце было место для одной женщины. Хотя разве сейчас речь шла о любви? Любой человек из плоти и крови испытывал определенные желания, особенно не имея возможности их удовлетворить.

– Не молчите, синьор! – попросила она. Неужели и правда беспокоилась?

– Что вы хотите услышать? – Алессандро усилием воли взял себя в руки. – Мне действительно плохо, и виной тому вы. Кто дал вам право рассуждать о вещах, в которых вы ничего не понимаете?