Фиби смотрела на мать в некотором удивлении.

– Ты хочешь сказать, мне следует подчиниться?

– Именно так. В конце концов, я – твоя мать. Считай, что это моя привилегия.

– Что ж, не возражаю. – Фиби направилась к выходу, но у самой двери оглянулась: – Мама, в эти выходные никаких покупок для Карли по Интернету.

– Вот как? – в голосе Эсси прозвучало явное разочарование.

– Считай, что это моя привилегия, – в тон ей ответила Фиби, после чего отправилась к себе в комнату.

Фиби заняла свое место во главе стола. На занятия ходило двадцать пять полицейских, так что взору ее предстало разнообразие форменных рубашек и штатских костюмов.

Фиби знала, что многие из тех, кто сидел сейчас перед ней, пришли сюда без особой охоты.

– Сегодня мы поговорим о тактической роли полицейского в кризисных условиях и ситуациях, связанных с захватом заложников. Но для начала я хотела бы знать, есть ли у кого-нибудь вопросы по теме вчерашнего занятия?

Вверх тут же взметнулась чья-то рука. Фиби с трудом подавила в себе раздражение. Офицер Арнольд Микс, коп в третьем поколении. Агрессивный и нетерпимый к чужому мнению, выставлявший себя к тому же этаким мачо.

– Офицер Микс?

– Да, мэм. – Его улыбка начиналась обычно с ухмылки и ею же, как правило, завершалась. – Я знаю, вы разговаривали недавно с типом, который собирался прыгнуть с крыши. Это было в День святого Патрика.

– Все правильно.

– Так вот, мэм, меня интересуют некоторые детали – с учетом того, что мы ходим к вам на занятия. Судя по всему, во время этого инцидента вы нарушили некоторые правила, которых должны придерживаться специалисты по кризисным ситуациям. Возможно, все дело в том, что вы проходили обучение в ФБР и на вас обычные нормы не распространяются. Это так или я ошибаюсь?

Фиби знала, что ее сотрудничество с ФБР всегда будет раздражать кое-кого из полицейских. Что ж, им придется к этому привыкнуть.

– Какие же правила я нарушила, офицер Микс?

– Да вот, мэм…

– Обращайтесь ко мне по званию, офицер, – так же, как это делаю я.

На лице Микса проступила гримаса раздражения.

– Этот тип был вооружен, однако вы беседовали с ним лицом к лицу, без прикрытия.

– Все правильно. Верно также и то, что полицейский должен по мере сил избегать непосредственного общения с вооруженным субъектом. В то же время бывают ситуации, когда подобное поведение представляется оптимальным. Эти моменты мы будем отрабатывать во второй части нашего курса, когда займемся изучением всех тонкостей кризисной ситуации.

– Но почему…

– Теперь о том, что касается упомянутой вами ситуации. По моему мнению, обстоятельства в тот день сложились так, что имело смысл побеседовать с человеком напрямую. Кстати говоря, большинство тех, кто грозит покончить с собой, куда лучше реагируют именно на такое общение. Этот человек никогда прежде не привлекался за насилие, он ни разу не пустил в ход револьвер. В такой ситуации я, как посредник, должна была оценить, насколько удачной или неудачной может быть наша встреча лицом к лицу. На мой взгляд, возможные преимущества во много раз перевешивали потенциальные неприятности. А теперь, коль скоро мы уже затрагивали на прошлом занятии другие аспекты такого общения…

– Мэм… лейтенант, – пауза между словами оказалась достаточно длинной для того, чтобы Фиби смогла понять: оговорка была намеренной. – А то, что вы принесли этому типу алкоголь, это тоже правильно?

«Готова поспорить, твое мужское достоинство не отличается большими размерами», – подумала Фиби, но вслух произнесла:

– Я действительно принесла этому парню пиво, по его просьбе. Это не запрещено, хотя и не поощряется. Решение целиком и полностью зависит от того, кто ведет переговоры, – от его здравого смысла и способности правильно оценить ситуацию.