Закариан уже не обращал на меня никакого внимания, он был занят делом. Сначала он бережно уложил тело Лилианы на кучу земли возле разрытой могилы, прикрыл её голые ноги куском выцветшей холстины, что болтался на заборе. Затем скрылся в покосившемся сарае, стоящем неподалёку, вернулся с мотком суровой верёвки и крепко связал пойманного убийцу. Тот оставался парализован, его окутывала зеленоватая дымка чар, и лишь те суставы, к которым прикасался Зак, послушно сгибались и разгибались, как шарниры у балаганной куклы.

— Как мы понесём его? — тихо пискнула я.

— Сам пойдёт! — сурово ответил некромант.

— А тело Лилианы?

— Подождёт здесь до прихода стражи.

Да уж, подумала я, без некроманта мёртвое тело точно никуда не уйдёт. Как только магия Зака оставила тело покойницы, её глаза сами собой закрылись, а лицо приобрело отрешённое и умиротворённое выражение. Была ли она довольна, что её убийца найден, или ей было уже всё равно? Загадка.

— Что ты будешь говорить начальнику стражи? — спросила я, когда Зак закончил все приготовления и снял заклинание с парализованного Герберта.

— Пусть он сам рассказывает свою историю! — усмехнулся некромант, вздёргивая убийцу на ноги.

Тот замычал и замотал головой — я только сейчас заметила, что Зак заткнул ему рот платком. И правильно, ещё не хватало, чтобы он перебудил весь квартал.

— А если он не станет рассказывать?

— Станет, — заверил меня Зак. — Для этого есть специальные заклинания.

— Это какие, например? — не унималась я. После испуга меня неудержимо тянуло на болтовню.

— Вот такие! — некромант двинул связанного негодяя кулаком под дых. Тот взвыл сквозь платок и согнулся пополам. — Это тебе за Ронни, гад! Лично от меня.

Признаться, меня зацепил этот поступок Зака, хотя если уж говорить совсем откровенно, то меня в отношении некроманта цепляло многое. Почти всё. И его показное равнодушие, и напускная ворчливость, и отстранённость, которую он изображал, когда мы с Мэттом держались за руки. И вот такая внезапная месть «за Ронни». С чего бы это?

Я потрясла головой, отгоняя непрошеные мысли. Что за романтическая дурь лезет мне в голову? Как только это ночное приключение закончится, куратор прочитает мне длиннющую нотацию — в этом можно не сомневаться. Хорошо будет, если утром он не отошлёт меня обратно, набросив и на меня заклинание паралича, чтобы не убежала от извозчика. А пока мы шли в город и вели с собой опасного преступника, вот об этом нужно было беспокоиться! У стражей порядка наверняка будут к нам вопросы.

***

Капитан городской стражи встретил нас недоверчиво и хмуро, попросил предъявить документы и расспрашивать о случившемся не спешил. Осмотрев на всякий случай верёвки, которыми был связан Герберт Ивенс, капитан рассадил нас на лавки по разные стороны просторной приёмной.

— Всех бы вас в каталажку запереть до утра, — проворчал он. — До выяснения, так сказать.

Совсем хорошо! За три дня поездки в Форстад я уже второй раз едва не угодила в тюрьму. Свою первую практику я точно запомню навсегда! Зак прищурился, наблюдая, как начальник стражи мечется по комнате и отдаёт распоряжения помощникам.

— Послал за следователем, ждите, — снова буркнул капитан в нашу сторону.

У него было лицо человека, которому по долгу службы приходится слишком мало спать и слишком много работать. Поросшие щетиной щёки, усталый взгляд, взъерошенные волосы с проседью, несмотря на то, что начальнику стражи было едва ли больше тридцати лет. Я осторожно потрогала след от ножа на шее — и это не укрылось от взгляда капитана.