Задыхаясь, как после долгой пробежки, я останавливаюсь у розовых кустов начинающегося парка. Не похоже, чтобы здесь кто-то был, - да и какой ей смысл бродить здесь в темноте и одиночестве? Бля, да я даже не видел лица, - может, это была вовсе и не Дина?

Но бешено колотящееся сердце говорит мне о том, что оно ошибиться не могло. Это была именно она, - моя утренняя незнакомка. И – вот откуда оно знает? Мало ли рыжих девчонок?

25. 25

Оборачиваюсь на звуки праздника. Моего, бля, праздника, с которого я с какого-то неведомого перепугу, сбежал. И – ради чего? Грудь у нее, что ли, особенная, не такая, как у всех? Да тут – выбирай на любой вкус, а я, как идиот, гоняюсь за какими-то призраками!

И все равно, качая головой и сам себя обзывая идиотом, отправляюсь в гущу темных кусов, вместо того, чтобы пить коктейли и выплясывать на собственной, совершенно охренительной бассейной вечеринке!

Прошатавшись, наверное, с час, а то и больше, обозвав себя столькими «приятными» словами, что, кажется, мой матерный словесный запас очень даже ощутимо пополнился и никого, кроме страстных парочек, жарко трахающихся в кустах и колючек от этих самых кустов, так и не повстречав, - о, зато с колючками я прямо-таки кожей сроднился, а не только брюками и майкой, и теперь к розам у меня будет совершенно новое, просто незабываемое отношение, возвращаюсь на праздник. К огням, людям и шуму. В котором по-прежнему классно и весело, только вот моего неуловимого огонька так и нет.

И тут же попадаю в крепкие объятия Апполло. Ну, да, - обниматься и принимать поздравления, - вот что я должен делать, а не шататься хрен знает где.

- Ты охренел, Лагин, - дружелюбно сверкая своей охренительно слепящей улыбкой, шипит, прижав меня к своей крепкой и не совсем до конца мужской груди, наш золотой голос. – Ты, бля, какого хера всю малину засыраешь? Думаешь, этот день – только твой? Тут, бля, журналисты тебя искали, ты ж интервью должен был давать. И всем рассказать, какая у нас, бля, классная команда! Лагин, мать твою! Славский, да все, все тебя ищут! Еще и прорекламировать конкурс блядей ты был должен в своем якобы случайном выступлении! Где тебя на хрен носит?

Бля, для голубка он что-то слишком жесток… Доминант, что ли?

Но в целом – прав. Праздник, собственно, для того и затевался, чтобы мы все охренительно красиво засветились на ТВ. Ну, и на ютубе, естественно, - куда ж теперь без этого. Только, блядь, все вылетело из головы из-за этой Дины, - или, вернее, даже намека на ее присутствие! Кажется, у меня появилась персональная антимуза и анти же, на хрен, Фортуна, которая точно так же появляется, чтобы отвлечь меня от всего, что для меня важно. И, мать ее, у нее это получается!

- Иду искать журналюг, - хлопаю по плечу Апполло- Леху.

И быстренько удаляюсь.

Понимаю, конечно, что о его пристрастиях знает ооочень ограниченный круг людей, которые тоже, как и он, из этих, - это страшная тайна, которую мы вечно должны хранить, иначе звездец всей его девичьей любви, которую он собирает пачками каждый вечер, и, собственно, всеобщей популярности нашей небольшой, но очень амбициозной банды.

Но вот как раз те, кто в эту тайну посвящен, если вдруг увидят, как мы тут сладко обнимаемся, начнут меня осаждать похлеще девчонок! А вот этого мне как раз на хрен не нужно! Тьфу-тьфу, тьфу через левой плечо!

Постучав себя, как по дереву, по реально баранье-деревянной башке, которую вслед за ногами унесло бродить по паркам и колючкам, облегченно выдыхаю, ухватывая уже покидающих праздник журналюг. Ну, да, - совсем на выходе и очень грубо, - тупо за одежду и вытягивая на себя. Но, блядь, такого шанса просрать никак нельзя!