После этих слов незнакомец заговорщицки подмигивает мне и скрывается за дверью в конце коридора.

Через несколько секунд раздаются звуки торопливых шагов, которые не способен заглушить даже ковер и в коридоре появляются двое мужчин в форме охраны.

Увидев меня они резко тормозят, но я, наконец, прихожу в себя и ору им:

— Он за этой дверью.

Один из них остается со мной, а второй открывает дверь, за которой скрылся незнакомец и громко матерится. Я подхожу ближе и вижу, что в небольшом санузле открыто окно. Наверняка мужчина в маске успел улизнуть через него.

Охранники переводят взгляд с окна на меня и почти хором приказывают:

— Рассказывай.

5. Глава 4

— Камилла Вячеславовна, — устало вздыхает следователь, представившийся Алексеем Григорьевичем, — напомните, пожалуйста как вы оказались в этом коридоре?

Очень хочется съязвить насчет того, что чтобы “напомнить” мне нужно было изначально об этом рассказать, а он же сам потребовал чтобы я начала свое повествование со встречи с грабителем. Понятия не имею украл ли что-то тот мужчина в маске, но про себя я его называла именно так.

— Я просто заблудилась, — беззастенчиво вру, — ресторан новый, я там до этого ни разу не была.

— Заблудились? — уточняет полицейский. — Судя по камерам, вы в коридоре провели около трех минут. Все это время вы пытались найти обратную дорогу?

— Нет, все это время я рассматривала картины. — В самом коридоре камер не было, я бы заметила. Значит они видели только как я выходила из зала. Хотя, вполне возможно, что Суворов установил скрытые камеры и сейчас они проверяют скажу ли я правду или солгу. Надо будет уточнить у Влады, она должна быть в курсе.

— И как? — спрашивает следователь. — Рассмотрели?

— Да, — киваю с воодушевлением, всеми силами пытаясь скрыть разочарование, что собственной работы я там так и не увидела. Делаю себе пометку об этом тоже спросить у подруги. Ох, чувствую, нас ждет долгий разговор. Главное, чтобы меня отсюда выпустили для начала. А то запишут еще в сообщники и все, небо в клеточку, форма в полосочку и буду вместо картин на заказ тюремные стены облагораживать выцарапывая морские пейзажи ржавым гвоздем.

— Ладно, — машет он рукой, — мы с вами еще свяжемся. Из города просьба не уезжать, будьте на связи.

И мне бы радоваться, что свобода замаячила на горизонте, но вместо этого я ляпнула:

— Подождите! А как же фоторобот?

— Прошу прощения? — Алексей Григорьевич уже успел снять очки с переносицы и теперь забавно щурится, протирая их краем рубашки.

— Фоторобот, — повторяю я. — Вы же у меня не спросили ничего о его внешности.

— Камилла Вячеславовна, вы же сами сказали, что преступник был в маске. Да и на видео из кабинета Суворова это тоже видно.

— Да, в маске. Но глаза и рот-то были видны.

— Хорошо, — неохотно соглашается следователь. — Наши спецы уже составили словесный портрет по записи с камеры, но может вы сможете что-то добавить. Пройдемте.

Мы выходим из кабинета и быстрым шагом направляемся дальше по коридору. Алексей Григорьевич открывает синюю деревянную дверь и с порога, не здороваясь, заявляет: — У нас тут свидетельница хочет фоторобот составить.

Все трое молодых мужчин переводят глаза на меня и один из них кивает на стул рядом со своим столом.

— Присаживайтесь, пожалуйста. Игорь.

— Камилла, — представляюсь я.

Алексей Григорьевич не спешит покидать кабинет. Тоже подходит к столу, берет листок и зачитывает вслух: мужчина, рост метр восемьдесят, спортивное телосложение, глаза зеленые.

Я заглядываю в листок и вижу фотографию, сделанную с видеозаписи. Изображение, на удивление, цветное, хотя я привыкла, что камеры наблюдения обычно записывают в черно-белом формате.