Гектор ничего не отвечает и молча заводит машину, плавно трогаясь с места, но я прямо слышу, как вращаются у него извилины, отвечающие за мысли.

— Мне жаль тебя расстраивать, но мне не нужно твоё позволение.

Я шумно выдыхаю и в полоборота подаюсь в его сторону.

— Да что ты? — иронично поднимаю бровь.

— Но если тебе неинтересно, что на этой флешке, — он достаёт из внутреннего кармана пиджака металлический носитель информации и демонстративно раскачивает его перед моими глазами, — что ж, тогда мне не стоит больше хранить это барахло, — твёрдо заявляет Гектор и, открыв окно, высовывает руку на улицу.

— Стой! — взвизгиваю я, сама не ожидая от себя такой бурной реакции. — Подожди, давай всё спокойно обсудим, — более спокойно добавляю я.

— Жду.

— С чего мне вообще тебе верить? Откуда мне знать, что на ней нужная мне информация?! — я срываюсь на крик, и усидеть на месте становится сложнее. Хочется вцепиться ему в глотку и выбить из этого засранца всё, что он знает.

— Можешь не верить, — чуть подлив масла в огонь моего любопытства, он добавляет. — Если видеозапись с обращением отца к дочери не является важной информацией для тебя… — он замолкает и переводит на меня серьёзный взгляд.

В голове вновь запускается бешеный аттракцион мыслей, и я позволяю им себя кружить, пока к горлу внезапно не подступает тошнота.

— Ты говоришь правду? — сглатываю тяжёлый ком.

— Джиа, я не собираюсь перед тобой оправдываться. Если ты считаешь меня лжецом, разговор окончен.

— Нет! Я такого не говорила! Хватит меня шантажировать! — от подступившей истерики я зажмуриваю глаза и запускаю в волосы дрожащие пальцы. — Ты вообще слышишь себя? — выдыхаю и провожу ладонями по волосам, возвращая себе самообладание. — Ты заявляешь о том, что на этой долбаной флешке запись обращения моего отца ко мне? Ты знаешь, что я видела своего отца один раз в жизни?! Один чёртов раз, — мой голос начинает предательски дрожать. — Он был первым и последним. Его застрелили прямо на моих глазах. Ему даже не позволили коснуться меня… — Я закусываю губы, чтобы сдержать вновь вспыхнувшие в голове воспоминания. Он не должен видеть моих слёз.

— Джиа...

— Если это правда, — резко обрываю его, — если на этой флешке мой отец, я буду презирать тебя за такую подлость.

В салоне повисает тишина, но я не оставляю без внимания то, как его рука крепко сжимает руль.

— Я заслужил твоё презрение.

Он протягивает свою руку ко мне, раскрывая ладонь с тем самым злосчастным носителем информации.

— Оставь её у себя, — отворачиваюсь к окну, стараясь затмить неприятное послевкусие от этого разговора, а уже через полчаса я сижу в том самом грёбаном тату-салоне.

Атмосфера которого полностью соответствует старому американскому боевику. Да и сам тату-мастер больше напоминает гиганта рестлера из девяностых.

Сама не знаю, как я осмелилась пойти на этот шаг, но уже как пятнадцать минут разглядываю эскизы. Мужчины оживлённо общаются на английском, и, даже не понимая смысла, мне не составило труда догадаться, что эти люди знакомы не первый год.

— Выбрала? — низкий голос Гектора врывается в мои мысли.

— Нет, — недовольно бурчу себе под нос.

— Говори, иначе я сам выберу.

— Хорошо, — едва не рычу я, тыча пальцем в страницу каталога. — Пусть будет эта.

Гектор довольно обнажает свои зубы в оскале.

— Умница, — поощряет он лукавым подмигиванием и забирает из моих рук каталог.

Дальше всё происходит как в замедленной съёмке, и только моё эгоистичное сердце работает в режиме нон-стоп, болезненно долбя по рёбрам от непрекращающегося волнения.