— Вызов принят.

___________

Приветствую вас в новой истории!

Добавляйте книгу в библиотеку, ставьте звёздочки и обязательно пишите о том, что думаете о наших ребятах))

Спасибо вам за то, что вы со мной!

Люблю!

2. Глава 2. Ронни: ладно, ты меня заинтриговала

Я возвращаюсь после утренней пробежки и сразу иду на кухню, зная, что Бо, как всегда, возится с завтраком для чёртовой старушенции. Впрочем, моя сестра любит готовить. Здесь они нашли друг друга. Как и во многом другом.

Целую сестру в белокурую макушку, подхватываю с тарелки ломтик поджаренного бекона и, закинув его в рот, предупреждаю:

— Я в душ, выезжаем через десять минут.

— Почему так рано? — хмурится она, раскладывая омлет из сковороды по тарелкам.

— Не успеешь собраться, поедешь на автобусе, — усмехаюсь я и иду на третий этаж.

— А как же завтрак? — летит мне в спину. — Ро?! Ты невыносим!

Знаю.

Я перепрыгиваю две ступеньки за раз, Агата терпеть не может, когда я так делаю, потому, конечно же, появляется в проходе в свою берлогу на втором этаже. Строгий взгляд, поджатые губы, скрещенные на груди руки — всё как обычно. Мне нравится её злить.

— Ронни, сколько раз я просила тебя...

— Там твоя личная кухарка поесть приготовила, — грубо перебиваю я её. — Спускайтесь, ваше высочество.

— Полагаю, тебе никогда это не надоест, — ворчит она мне в спину.

Что есть, то есть.

Душ я принимаю за считанные минуты, затем нахожу в бардаке своей комнаты чистые футболку и джинсы и, одевшись-обувшись, бахаю кулаком в дверь сестры — слышал, как она поднялась наверх:

— Выгоню тачку, жду тебя у дороги. Если успеешь.

— Не смей уезжать без меня!

Я тихонечко посмеиваюсь, направляясь к лестнице. Настроение сегодня как никогда хорошее.

Припарковавшись у подъезда к дому 1919 по Бродвей, я глушу мотор и думаю о нашем с сестрой пари. Мне не нравится, что о нём знает столько народа, но... вызов уже принят, и ничего не поделать. Сдаваться — не в моём характере.

Итак, Мелисса Коллинз, дочь священника, до скрежета зубов правильная, совершенно нелюдимая и, наверняка, по самую макушку набожная.

Хороша задачка, ничего не скажешь.

Впрочем, тому, кто умён и хитёр, открыты все двери. А я именно такой.

— Так ты расскажешь мне, почему мы сегодня так рано?

Сестра шумно опускается на сидение рядом и недовольно смотрит на меня. Утренний пучок на голове превратился в прямые и блестящие локоны, тёплая пижама с единорогами сменилась на синее платье без единой складки, белоснежные джинсовка и кеды — без единого пятнышка.

Если хочешь быть всегда и ко всему готов — будь помешан на порядке, как моя сестра. Ну или вообще не парься о том, что на тебе надето, как я.

Я улыбаюсь и завожу мотор:

— Хочу сделать небольшой крюк.

Мы выезжаем на 17-ую, затем сворачиваем на Вашингтон, и я негромко интересуюсь у сестры:

— Как твои успехи?

— Даже не надейся, что я раскрою тебе свои планы, — усмехается она.

Я коротко смотрю на её профиль, услышав в её голосе дрожь. Нервничает? Почему?

— Боишься проиграть?

— Я когда-нибудь проигрывала?

Действительно.

— Но ты уверена на счёт Холда?

— Хочешь предложить кандидатуру полегче? — с вызовом смотрит она на меня.

Нет, если планирую выиграть — этот осёл ни за что не пригласит мою сестру на бал. Но... Холд тот ещё подлец.

— Хочу, чтобы ты была осторожна, поняла? Не заигрывайся. Не получается — бросай.

— Ро, я не отдам тебе победу так просто.

— Мне не надо просто, мне надо, чтобы ты в процессе не пострадала. Это понятно?

— Переживай за себя, — бросает она, отвернувшись. — Я взрослая девочка.

— Которая любит увлекаться.