- Обиделись?

- И не думала, - сказала я резче, чем хотела. – Но знайте, что господин Бэдфорд был прав – я не желаю вашей компании. Поэтому идите своей дорогой.

- Пока моя дорога совпадает с вашей, - сказал граф. – И всё же я прошу позволения сопровождать вас.

- Такого позволения я вам не даю.

- Почему? – удивился он довольно искренне. – Я настолько вам неприятен?

Боже! Он же, наверное, считает себя самым неотразимым мужчиной на свете!

Остановившись, я посмотрела прямо на него и сладко сказала:

- Мама запретила мне разговаривать на улице с малознакомыми мужчинами. Такой ответ вас удовлетворит?

Несколько секунд мы смотрели друг на друга, и я успела подумать какие же у графа необыкновенные глаза - тёмные и одновременно полные света. Как будто чёрные бриллианты, когда смотришь сквозь них на пламя свечи. У мамы были такие бриллианты – в серьгах. И они всегда нравились мне больше жемчуга и сапфиров.

- Есть ли что-то, что заставит вас передумать, леди Розенталь? – спросил после долгой паузы граф. – Я готов на любой подвиг, чтобы только пообщаться с вами.

- Зачем? – спросила я напрямик.

- А вы разве не поняли? – ответил он вопросом на вопрос и добавил: - Я покорён вами с первого взгляда, это же очевидно. И вполне очевидно, что я ищу встреч и бесед с предметом моего обожания…

- Довольно, - перебила я его. – Предмет обожания не требует от вас подвигов, он требует только…

Я хотела сказать «чтобы его оставили в покое», но в последний момент замолчала.

- Ну же? – оживился Бранчефорте. – У меня есть надежда?

- Разрешу вам проводить меня до дома, - милостиво согласилась я, - если расскажете, что произошло на приёме у графини Ленсборо. Что случилось, когда мы с вами танцевали?

- Что случилось? – он опять заиграл бровями. – Графине стало плохо, но я не профессионал во врачебном деле… Возможно, вам лучше поговорить с её лечащим врачом? Если вас так волнует её здоровье.

- Что-то произошло ещё до того, как она упала в обморок, - я так и впилась в него взглядом, - что-то, похожее на невидимый взрыв, отчего вы заслонили меня.

В его красивом лице не дрогнула ни одна жилка, а на губах продолжала играть отличная светская улыбка – чтобы так улыбаться, надо многое повидать, и научиться держать себя в руках при любых обстоятельствах. Лишь некоторые из известных мне людей были способны на такое. У Бранчефорте это получалось так легко и естественно, что вполне можно поверить, что он родился с этим счастливым талантом.

- Вы заметили? – спросил он и подставил мне локоть. – Что ж, тогда я расскажу вам, что произошло. И провожу вас домой. Договорились, леди Розенталь?

- Договорились, - сказала я и взяла его под руку. – Итак, что это было?

Молодые люди, оставшиеся позади, перестали даже шептаться. Я представляла, какие у них теперь потрясённые лица, но не оглянулась. В конце концов, я имею полное право идти с кем-то под руку. Тем более, если это рука сенсации сезона. Хотела бы я посмотреть на ту женину или девицу, которая отказалась бы пройтись под ручку с графом Бранчефорте!..

- В чём же дело, милорд? – поторопила я графа с ответом.

- Всего лишь любовный приворот, - ответил королевский эмиссар так небрежно, как говорят, что на завтрак ели солимарские булочки. – И его создатель – совсем неуважаемая леди Ленсборо.

Что-то помешало мне расхохотаться ему в лицо. Возможно – мамино воспитание, а возможно – воспоминания о невидимом взрыве. Я снова вспомнила то ощущение – воздух колышется, невидимые конфетти рассыпаются дождём… Ведь это – было... Мне точно не почудилось… Но и поверить в подобное было невозможно… Рассудок подсказывал, что все эти рассуждении о колдовстве – бабушкины сказки, но как же объяснить то, что произошло во время кадрили…