— А потом? — пытливо поторопила подруга.

— Потом ему позвонил кто-то, он выходил говорить. И после этого почти сразу ушел.

Сдавшись, я все-таки полезла в шкаф за тарелкой. И налила себе целую поварешку.

— Вот кобель! — с чувством выругалась Светка, я и была с ней полностью в этом согласна.

Я поставила тарелку на стол и уже уселась рядом, когда подруга вдруг хлопнула себя по лбу.

— УЗИ! — вытаращив глаза, выпалила она.

— А что с ним?

— Протокол обследования у тебя? Ну-ка покажи!

Вздохнув, тоскливо посмотрела на стоящую передо мной тарелку, но все же поднялась и принесла из сумки сложенный вдвое лист. Я думала, подруга начнет вчитываться в результаты, но вместо этого она ткнула в печать медицинской организации.

— «Алмаз-мед»! — она картинно хлопнула себя ладонью по лбу, а затем окинула меня таким взглядом, словно, как минимум, сомневалась в моих умственных способностях. — Ты бы еще Нагицкому сама СМС сбросила, а потом бы удивлялась и спрашивала: «Кто ему сообщил?»

— А причем здесь клиника? Она разве ему принадлежит?

Светка закатила глаза к потолку.

— Ты как будто вчера родилась, честное слово. Владелец «Алмаз-мед» – Виктор Алмазов. Он же постоянно у нас в театре с Германом Игнатьевичем встречается. Скажи еще, что ни разу не видела! Высокий такой, с зелеными глазищами.

— Ну, может, и видела… — смутно припомнила я. — Но мне его никто не представлял…

Я всегда удивлялась способности Светки быть в курсе всех сплетен и слухов одновременно, знать все обо всех, кто с кем спит, кто с кем обедает, кто с кем поругался или, наоборот, помирился. Запоминать кучу имен, фамилий. Тогда как я и лица порой запоминала с трудом.

— Нашлась птица, чтоб тебе таких важных людей представляли, — ехидно отозвалась Светка. — Сама должна крутиться и узнавать. Не маленькая.

— Мне просто не интересно, — пожала плечами, отравляя в рот первую ложку.

Это было вкусно. Нежная кремовая текстура, крепкий бульон. Где, интересно, Нагицкий мог научиться так готовить?

— Ну-ну. Не интересно ей. Мисс «смотрите, меня взяли за талант», — с обидой произнесла подруга. — Теперь не знаешь, как от этого таланта избавиться. Двойная порция вышла.

Она кивнула на листок с результатом УЗИ.

— Ох, ладно тебе. Я… извини. Не должна была подозревать тебя, — я примирительно постаралась закончить разговор. Теперь все равно было уже ничего не сделать.

— Рожать будешь?

— Я… не знаю, — зарылась лицом в ладони, пытаясь собраться с мыслями. — Вся жизнь просто враз перевернулась. Это… страшно.

— Конечно, страшно! Очень страшно! — неожиданно поддержала подруга. — Ты хоть представляешь, от кого ты залетела? Это ж не просто бабник! Он бандит! Самый натуральный. И Алмазов этот… его дружок. Тоже с криминалом связан. Нельзя с такими пересекаться. Ох нельзя…

— Ты-то откуда знаешь? — насчет того, что Нагицкий меняет женщин чаще, чем балерины пуанты, спорить было бесполезно, но вот все остальное казалось лишь досужими слухами.

— Да весь город об этом знает! С луны, что ли, свалилась? Говорят, там даже органами торгуют подпольно.

— Ладно… не продолжай, — поморщилась я, все еще не слишком доверяя тому, что она говорит.

— Ладно? Ладно? — охнула Светка. — Ты хоть понимаешь, во что ты вляпалась? Скоро же фестиваль! Это такой шанс свалить из нашей дыры! В этом году даже из штатов приедут. А если он решит, что для детей опасно, чтобы ты танцевала? Ты же на все девять месяцев окажешься вне игры. А фигура? А здоровье, в конце концов? Уверена, что потом сможешь все восстановить? И что после всего этого он не погонит тебя пинками под зад?