Я помчалась по улице. Особняк находился в центре города. А где ещё находиться особняку главы Дома Белых медведей? Разумеется, в центре, и до всего было рукой подать. В том числе и до центрального Храма.

Храм Медведя Спелиуса был открыт, его не закрывали даже ночью. Говорят, что в древности было ещё несколько Домов медведей. Но они все погибли по разным причинам. У нас наиболее почитаемым был храм Спелиуса, или Пещерного медведя. Почему его так называют уже никто не помнил. Говорят, что медведь был просто огромным, превосходящим в размерах даже Белого, самого большого медведя в мире.

Любой мог найти в храме пристанище холодной зимой или тёмной ночью. Я спешила в главный храм Пещерного Медведя, именно там стояли брачные свечи.

Когда член Дома медведей вступал в брак, они вместе со своей избранницей зажигали свечу во время церемонии. Свеча была большая, сделанная из специального состава, что позволяло ей очень медленно плавиться. Одной такой свечи хватало на два месяца непрерывного горения. До истечения этого срока один из супругов должен был прийти в храм и заменить свечу на постаменте своего Дома. Если никто из супругов этого не делал, и свеча гасла, это служило сигналом, что у супругов нелады в семье. Если свеча гасла по простому недосмотру, то зажечь её позже приходили оба супруга, демонстрируя тем самым, что у них всё хорошо. Ну, или не приходили, что, как правило, служило молчаливым сообщением о близящемся разводе.

У людей такой традиции не было. Они зажигали простую свечу во время бракосочетания, но на этом всё и заканчивалось. Настоящая брачная свеча была недешёвым удовольствием, и позволить себе её могли только очень богатые жители. А люди предпочитали тратить деньги на более нужные вещи. Я, признаться, тоже так думала, пока не вышла замуж. А вот после церемонии, когда мы вместе с Бьорном зажги нашу свечу, я начала панически бояться, что она погаснет. В нашей семье я следила за тем, чтобы свеча горела, и всегда приходила в Храм заранее.

Вот и сейчас я уверенно шла по залу, проходя мимо постаментов с горящими свечами других Домов. Свечи стояли в длинных золотых подсвечниках и были довольно высокими. Нижняя часть подсвечника походила на рукоятку кинжала, только вот заканчивалось всё не лезвием, а пламенем. Такой подсвечник называли Малым рогом медведя. Говорят, что для избрания канцлера необходим похожий подсвечник. Только вот размером он должен быть больше. И, скорее всего, напоминал меч без лезвия. И когда истинный канцлер возьмёт его в руки, он должен загореться. Говорили, что только у самого достойного Рог Медведя воспламенится.

Но этот подсвечник был украден много лет назад, и превратился почти в легенду. Канцлер не выбирался с тех самых пор, и все пока обходились без него. По столице ходили упорные слухи, что в связи с отсутствием Рога Медведя эту старую традицию стоит упразднить и выбрать канцлера путём голосования. Но пока это были только слухи. Парламент уже много лет заседал без канцлера и, на мой взгляд, прекрасно справлялся.

Я смотрела зачарованно на огонь. На постаменте помимо нашей с Бьорном свечи горело ещё несколько. Они принадлежали всем остальным членам Дома Белого медведя. Скоро племянница Бьорна введёт в семью своего мужа-человека, и они вместе зажгут и поставят сюда свою свечу. Только вот я этого уже не увижу.

Задуть такую свечу было невозможно. Специальный состав и фитиль, обработанный особым раствором, этого не допустили бы. Поднявшись на скамеечку, которую завели в Храме специально для меня, чтобы мне было удобнее обновлять свечи, я вздохнула и опустила ладонь на огонь. Боль была сильной, но краткой.