Наши губы слились в одно целое.

Камаев разжал ладонь. И отпустил Мирослава.

Плата — наблюдать. Как его девушка целуется с другим.

21. 21. Он его чуть не убил

(Цветана)

Анвар его чуть не убил.

Если бы я не вмешалась, Мирослав бы точно погиб от рук Камаева. Симпатичный парень с изумрудными глазами.

Он посеял во мне зерно сомнения.

— Говорит, что она его девушка, — насмехался Анвар. Объясняя Умару, что стало причиной избиения. — Заявил права на Лизу, представляешь. Якобы она принадлежит ему. А не мне.

Камаев выпустил из рук окровавленный шиворот.

И Мирослав без сил опустился на пол. Натурально сполз по стене. Оставляя алый след на штукатурке.

— Что с ним делать, шеф?

Начальник охраны присел возле парня и проверил пульс.

Анвар на секунду задумался.

Наверняка мозг рисовал, как Мирослава сбрасывают в канаву. Или добивают. Выстрелом в висок.

Но я взяла его за руку.

Положила ее себе на талию.

И сбивчиво сказала:

— Смотри лучше сюда. Ты ведь хотел близости, правда? Хотел меня взять на кожаном диване? Тогда пойдем и сделаем это…

Я шла на жертву осознанно.

Понимала, что все равно это случится. Уже сегодня.

Тогда зачем так дорожить своей невинностью? Раз она уже принадлежит Анвару.

Я лучше обменяю ее на чью-то жизнь.

Спасу зеленоглазого парня. Пока желание трахать меня сильнее жажды убивать.

— Ничего не надо делать, — выдохнул Анвар. — Просто убедись, чтобы эту мразь вышвырнули из клуба. И больше не пускали.

Он медленно тянул за узелок. Которым завязана бретель моего облегающего платья. И узелок развязывался. Платье опускалось. Обнажая верх груди.

Сердце дрожало. Но я сама пошла на сделку.

Сделала такой ужасный выбор.

Главное, что Мирослав остался жив. Кем бы он ни был на самом деле. Ведь если бы он умер из-за меня — я бы себе не простила.

— Спасибо, — выдавила я с трудом.

И едва совладала со страхом.

Все развивалось слишком быстро.

И дороги назад не осталось.

— Только паспорт забери того подонка, — добавил внезапно Камаев. Почему? Зачем им его паспорт? — И телефон… Добивать не надо. Он и так еле живой. Пусть будет ему уроком. А ты мне нужен на охране вип-комнаты. — Он посмотрел мне в глаза. И озвучил грязные мысли. — Не хочу, чтобы кто-то мешал мне трахать Лизу.

После этих слов он впился ртом в мою шею.

Как будто кровожадный зверь. Как волк.

От неожиданности я вскрикнула. Уперлась руками в его плечи. Но сопротивляться не решилась. Я ведь сама пообещала быть послушной.

И только убитые горем глаза.

Зеленые. Кажущиеся такими знакомыми. Взгляд полуживого Мирослава вызывал мурашки больше, чем рука Анвара.

Которая спускалась у меня по животу.

Так остро обжигала теплом. И наглостью.

Он шел без тормозов. И через пару секунд шершавая ладонь добралась до промежности.

— Ах! — не выдержала я от шока.

Попыталась вырваться из хватки.

Но Анвар лишь крепче вжал меня в барную стойку. Чтобы я не вывернулась. Не сбежала.

И просунул руку мне под платье. Прямо к трусикам.

Я ощутила его пальцы там. На половых губах.

Он их раздвинул. И прошелся по горячей влаге.

Я ничего не могла поделать.

Камаев сосал мою шею. Причиняя сладкую боль.

Он сдерживал меня одной рукой. Пока вторая натирала клитор. Заставляла ежиться, плясать от адских ощущений.

Я кусала губы, чтобы выдержать пытки.

А он довольно сопел, облизывая шею.

У меня за ухом.

Посасывал щеку. Губы.

Его жадный рот был повсюду.

И это продолжалось, пока перед нами не возникла Лейла.

— Ты бы хоть водки дал ей, — произнесла она, сверля меня своими черными глазами. — Она ведь деревянная совсем. Тебе ее ломать придется об колено, чтобы отыметь.