Хотя вряд ли он меня уже слышит. Да, плед, конечно сбился, а затенение стекол минимальное. Но не понятно разве, что люди заняты важным делом?!

Напяливаю на разгоряченную молодую жену одеяло и замираю, пытаясь сосредоточиться. Тут Олюшка тянется к моему стояку своими нежными руками. И вдохновляет меня лаской так, что я сразу кидаюсь на нее и вхожу, продолжая, забыв обо всем на свете. И, по-моему, она еще раз с удовольствием и протяжным стоном кончает, вместе со мной.

Укутываю ее в плед, опускаю стекло и кричу темнеющему лесу во все горло:

- Я люблю мою Олю! Я ее обожаю!

Нам остается доехать до дома пару километров. У Оли входящий; она отвечает, слушает и иногда поддакивает. Потом обещает о чем-то подумать, завершает вызов и несколько минут молча кутается в шарф. Я коротко смотрю на нее – думает о чем-то не слишком приятном. Даже как будто слегка отодвигается от меня.

- Что? – спрашиваю.

- Это звонила Лена, у нее новый номер телефона.

Я напрягаюсь. Федя сегодня посещал Центр планирования семьи, но переговорить по этому поводу мне с ним пока не удалось. А день, когда мне нужно будет явиться в этот гребаный Центр, естественным образом зависит от Лены – так будет идеально. Надеюсь, она сама по-прежнему не в курсе?! Не знаю, как буду ей в глаза смотреть, хотя сделать вроде бы обещал только хорошее. Ну, Федор, во что ты меня втравил?!

- И что сказала жена Феди, то есть Федора Олеговича, моего зама по безопасности? – интересуюсь максимально равнодушным тоном. - Что у них там?

12. Глава 10

- У Феди тест положительный на этот новый китайский вирус. Лена сказала, - передает мне смысл разговора Ольга, - что вчера утром в аэропорту им делали анализ. А когда сейчас она вернулась домой после похода по магазинам, на двери квартиры висит копия постановления о самоизоляции Феди и всех, кто с ним был в контакте, на две недели. С угрозой штрафа и всего остального, вплоть до уголовной ответственности, если нарушат. А скоро и соседка по лестничной клетке ей позвонила по стационарному номеру и накричала, что к ним, заразным, приезжали медики, защищенные с ног до головы, как в скафандрах.

Вот теперь и я задумался. Чуть только в Китае я продал бизнес и вернулся, как там нашли этот вирус. Если бы не продал тогда – сейчас бы уже точно не вышло, разве что совсем за бесценок.

Из-за большой скученности, я считаю, случаются у китайцев разные экзотические болезни. Едят еще все, что шевелится.

Не факт, что болячка до нас докатится и приживется, всегда считал я, с нашими Российскими-то пространствами, морозами, банями, квашеной капустой. И традиционной антистрессовой спиртотерапией. Так я думал еще вчера. Тем более, что границу быстро перекрыли. И Федя не выглядел больным, хотя сегодня я его без маски и не видел.

Подъезжаем к дому. Смотрю на Олю и понимаю – переживает. Что же, выходит, и мы от Феди уже могли заразиться? Мне что, весь завод на карантин завтра закрывать? Это невозможно. А наши дети?.. Нет, нет, не верю!

- Вообще все это фигня – грипп этот, - говорю нарочито бодрым голосом. – Но мы с Федором, как чувствовали, даже за руку не здоровались. В закрытом помещении он вчера был совсем недолго, и перед нами все время стоял вискарь в широких стаканах, испарялся – как прививка спиртным от всех болезней.

А ты только разок мимо него прошла, не приближаясь, а потом была за стеклом. Да и вообще не похож Иванов на больного; может, ошиблись?.. Хотя сегодня он торчал в маске все время, а вряд ли в ней приятно. Словно уже с обеда что-то подозревал. Какой-то он несчастливый, этот Федя. На всякий случай, Олюшка, дома сразу помой лицо и руки с мылом, пожалуйста.