Трэйси Бактер оказалась хорошенькой, но инфантильной девчонкой. Двадцать два года и не обязывали её к излишней серьёзности, но Робу она казалась младше. В ней сразу пробивался любимый ребенок в семье. Её, очевидно, баловали, делали всё, чтобы девочка чувствовала себя хорошо, уютно, и не сталкивалась с суровым миром. Когда кто-то за столом упомянул, что Роберт ветеринар, Трэйси округлила глаза и спросила: «Вы режете кошечек?!». Такой характеристики своей профессии Роб еще не слышал. Прекрасная. Нужно запомнить.

— Так интересно! — заговорила миссис Бакстер, глядя на Роба в упор. – Мириам говорила, что вы одинок. Вы скрывали от матери девушку, Роберт?

Ягодка заложила за ухо розовую прядь и уставилась в свою тарелку. Роб заметил, что девушка уже несколько минут без энтузиазма гоняла по ней стручок фасоли. Оторвав руку от стола, Роберт забросил её за спину Лиз и осторожно приобнял за плечи. Ягодка замерла.

— Нет, что вы! — улыбнулся он миссис Бакстер. – Мы вместе совсем недолго. Мама сама устроила нашу встречу. Когда я увидел Лиззи, мне сразу понравились её волосы, — он наклонился и быстро чмокнул Элизабет в голову. — Они напоминают ягодный коктейль и пахнут земляникой.

Острый кулачок под столом довольно ощутимо врезался в бедро Роберта. О, вот и расплата за распускание рук. Тихая Ягодка не собиралась терпеливо сносить такое самоуправство.

— Оу, как это ми-ило, — пропищала Трэйси Бакстер.

— Действительно, — поджала губы её мать. – А что такой хороший сын подарил маме на её праздник?

Самое время рявкнуть, что это не её дело. Но Роб, конечно же, этого не сделал.

— Мой мальчик подарил мне целый день в салоне красоты в Бристоле! – радостно воскликнула мама, успокаивающе похлопав его по руке.

Будто почувствовала, что «её мальчик» готов перестать источать сироп в любую минуту.

— Ну надо же, какой оригинальный подарок! – в тон маменьке ответила миссис Бакстер. – А что подарили вы, Элизабет?

Хороший удар. Эта мамаша была готова во что бы то ни стало отыграться за то, что её дочурку оставили без компании. Роберт погладил плечо девушки большим пальцем: он был готов защитить её от нападок, раз уж лично притащил в одну компанию к лицемерам.

— Чего ты к ним пристала, Синтия? — вмешалась другая подружка матери. – Девочка ничего никому не должна, Робби поздравил Мириам от лица обоих.

А эта миссис вполне ничего! Роб послал ей благодарную ухмылку, и не сразу заметил, что Ягодка в его захвате слегка шевельнулась и снова откашлялась.

— Я совсем забыла, — тихо проговорила она, но все её услышали. – Подарок наверху, в моём рюкзаке.

Какого чёрта? Элизабет положила приборы на тарелку так, что они даже не звякнули, осторожно высвободилась из полу-объятия и, отодвинув стул, поднялась на ноги.

— Я с тобой, — Роберт со звоном бросил вилку и вскочил со стула.

Лиз не возражала. Молча она покинула столовую. У неё как-то получалось двигаться беззвучно, как кошка, хотя на её ногах были тяжелые ботинки с рифлёной подошвой. Роб шёл за девушкой по лестнице, не говоря ни слова. Он знал, что при большом желании гости могут услышать их разговор. А этого совсем не хотелось. Однако, как только они оказались в «детской» комнате, Роберт закрыл за собой дверь, скрестил руки на груди и загородил собою выход.

— Зачем? – спросил он, проследив, как Лиззи присела и расстегнула рюкзак размером с домик для карлика.

— В каком смысле? – бесцветно спросила она.

— Та мамина подружка права, ты не обязана ничего дарить незнакомому человеку. Я отвечаю за нас обоих.

Элизабет вытянула на свет широкую и плоскую коробку, поднялась и стала напротив Роба.