В августе – когда пора было уезжать из Ярославля – Мари уже более-менее ходила, но при малейшем касании колена любой поверхности – даже легкого стука ладонью было достаточно - оно взрывалось болью, и нога автоматически выпрямлялась. И проходила эта боль только спустя несколько часов.

Полностью здоровой Маша почувствовала себя только к концу первого курса. Но тогда она уже и не думала о танцах, лишь утвердившись в мысли, что это было лишь её хобби. Мама так вообще категорически была против того, чтобы её дочь танцевала. Ей даже не нравилась мысль, что Маша работает с командой танцоров – вдруг с её ребенком что-то снова приключится.

А сама Мари банально боялась. Она по-прежнему любила танцевать – и ближе к пятому курсу снова начала так расслабляться. Но её нога больше не была настолько подвижной, и многие элементы были ей не под силу. А может, она и могла их исполнить, но мешал барьер, возведенный в голове. И основан он был именно  на страхе. Маша боялась снова упасть, и пораниться. Кто знает, вдруг новая травма обернется куда более серьезными последствиями?

*****

- В общем, вот таким было падение знаменитой Манеки, - подытожила Мари в конце своей истории, - На память о том дне у меня остался симпатичный шрам в форме полумесяца и легкая неприязнь к миру танцев. Поначалу я еще тосковала по всему этому – танцам, драйву, музыке. Но потом привыкла. И первое время с вами мне было неуютно, потому что каждый из вас был живым напоминанием той части жизни, которую я пыталась забыть.

Мари бросила на меня выразительный взгляд, и я кивнул, понимая, что она тоже вспоминает и наш танец, и откровенный разговор, который был до этого. Она будто просила меня не рассказывать ничего, и я не мог её ослушаться. Мне даже льстило, что я все равно знаю больше остальных.

- Маш, - осторожно спросил Кирилл, и я поразился серьезности его тона, - Скажи честно – тебе плохо с нами?

- Что? – встрепенулась девушка и бросила на парня непонимающий взгляд, - С чего такой вопрос?

- Просто нам не хочется, чтобы ты ненавидела нас за то, что мы – те, кто мы есть, - пояснил Денис.

Да уж, чувак разъяснил так разъяснил. Однако, Мари поняла наших Лелика и Болика.

- Ребят, - улыбнулась девушка, - Вы что такое говорите? Я люблю вас. Каждого из вас, - её взгляд скользнул по моему лицу, и я почувствовал, как к щекам прилила кровь, - Да, поначалу мне было непросто, но я ни разу не пожалела о том, что пришла к вам. Каждый из вас стал мне дорог. Поэтому, даже не думайте об этом. А молчала я просто потому, что мне не хотелось вспоминать. Ну, и потом - у каждого могут быть свои секреты.

- Ты права, - кивнул Ефим, - И спасибо, что теперь доверилась нам.

- Обращайтесь, - хмыкнула девушка, поднимаясь на ноги, - А теперь, после сказочки на ночь – все по номерам, отдыхать. Завтра вы должны порвать всех. Иначе Манеки будет за вас стыдно.

- Есть, мэм! – крикнули мы хором и засмеялись.

Не знаю, как парням, а мне стало легче. Минус одна тайна в жизни нашей загадочной девочки. Не люблю секреты – они вносят раздоры в дружный коллектив. А потом – я всё еще разгадывал эту загадку по имени Мари, взламывая её хитрый код поэтапно, медленно и со вкусом.

*****

Я думал, что после баттлов на крыше меня будет сложно удивить. Ведь что может быть более чудным, чем плясать под порывами ветра на высоте десяти этажей? Теперь я знаю ответ на этот вопрос. И скажу честно – я прямо слышу, как дедушка Ленин ворочается, не понимая, за что ему это и почему он не может добиться тишины и покоя даже после смерти?