Она пробормотала:

– Никогда не думала, что драконы такие… Интересно, каким бы ты был человеком…

Я в ужасе отшатнулся.

– Не пугай меня так!

Она улыбнулась.

– Даже подумать о таком страшишься?

– Конечно, – сказал я убежденно, – люди уродливы, а драконы – прекрасны. Посмотри, какая у меня спина с гребнем… А лапы с перепонками? А пузо блестящее и чистенькое? А… гм… в общем, я – само совершенство. На мне вообще нет отвратительной шерсти!

Она произнесла угрюмо, почти подавленная или хотя бы поколебленная такой убедительной аргументацией:

– Шерсть… не такая уж и отвратительная.

– Не отвратительная?

– Смотря где, – уточнила она. – Разве тебе не нравятся мои волосы?

Я посмотрел оценивающе, поцокал языком.

– Ну, как тебе сказать… Если для человека, то терпимо и даже прекрасно, но вообще-то красивее было бы заменить эту гриву чешуей. Представляешь, крупная… или мелкая, это по вкусу, золотистая чешуя, блещущая на солнце, как жар!.. А можно делать зеленой, красной и даже синей. Любого цвета. А это для женщин так важно, меняться…

Она посмотрела на меня исподлобья.

– Но не настолько же! Я не представляю себя рептилией.

Я вздохнул.

– Да, людям трудно представить себе такое совершенство.

В вечернем воздухе начинают летать светящиеся мушки, жучки и бабочки, пошла узкая полоса странной живности, что не дневная, но и не ночная, а так, ухитрившаяся занять это короткое время и вытеснить из него как дневных, так и ночных.

Я уже знаю, что если взлететь и держать курс вот на ту гору на горизонте, то дальше будет широкая река, через которую я так и не увидел моста, но и брода не заметил, а его легко отыскать с высоты драконьего полета по протоптанным дорогам на противоположных берегах. За рекой, словно спрятавшись за нею, долина с роскошной зеленью, богатые сады, оливковые рощи, несколько городов, расположенных непривычно близко один к другому, снова сады, виноградники, поля под посевами…

Я придвинулся и сел у самого края, так шире обзор, прикидывал, в каком направлении полечу завтра, чтобы увидеть и запечатлеть в памяти нужных сведений побольше.

Сбоку зашелестело, Мириам тихохонько подошла, я видел, как она колеблется, но пересилила себя и села почти рядом.

– Молодец, – проворчал я как можно тише.

Она спросила настороженно:

– Ты о чем?

– Ты молодец, – пояснил я снисходительно. – За все время никакого женского визга, никаких истерик… А я в самом деле хищник.

Она ответила с некоторым напряжением в голосе:

– Не знаю, но чувствую, что не сожрешь… вот так сразу. Может быть, вообще не собираешься есть, только пугаешь. Во всяком случае, я боюсь и… не боюсь.

Я попробовал усмехнуться, не получилось, только зубы стали виднее. Мириам поглядывала искоса, я проговорил неторопливо:

– Вон в ту сторону я еще не летал… Там что-нибудь интересное?

Она пожала плечами:

– Кому как.

– Но не для тебя?

Она снова пожала плечами:

– Мы водили караваны и там. Дороги хорошие, если обходить пески Огня и Каменные топи. Живут там вроде бы аярги и пелоненги, а также устагонги…

– Вроде бы?

Она кивнула.

– Все кочуют. Родственные им племена уже осели, а эти свято хранят традиции отцов. Но кочевать все труднее, оседлые не пускают на свои земли. У них войны почти не останавливаются…

Я сказал сочувствующе:

– Не горюй.

Она фыркнула:

– А мне горевать с чего? Да пусть поубивают друг друга! Это же корни проклятого племени жувалов!

– А что это?

– Неверные, – пояснила она. – У одних бог Кракацорк, у других Смигелиус, а на самом деле мир создал Водяной Дух Шушун и заполнил его множеством озер с чистой холодной водой и реками, где берега из золотого песка… Но потом разгневался на людей и превратил мир в пустыню! И только глядя на подвиги отдельных героев, Водный Дух творит иногда реки, озера, родники.