– И разумеется, списать проще, чем обучить и выпустить в жизнь, – понимающе отвечает Бал. Да он же в этом крутится, наверняка знает больше, чем говорит!

– И это тоже, – голос Мелагрен по-прежнему тих. Кажется, она даже есть перестаёт. – И ещё эта верхняя шкала... она очень зыбкая, понимаешь? Двадцать пять процентов отклонения, и не больше. Вот кто-то набирает на тестах семьдесят шесть, и он живёт. А кто-то семьдесят четыре, и я должна отдать приказ усыпить...

– Не представляю, как ты за это взялась, Мэл, – тихо отзывается Баллен. Похоже, обнимает её.

– Именно потому и взялась, – голос Мелагрен вдруг становится твёрдым, почти вижу, как она взмахивает своими тёмными волосами, густыми ресницами. Решительная. – Это мы выращиваем клонов! Это наша ответственность! Мы не можем просто брать и убивать их, как неугодных.

Похоже, это личное. Что она там говорила о матери?

– Я отсекаю только агрессивных и необучаемых, тех, которые могут нести угрозу обществу. А остальным даю шанс. Лада почти не контролируется. Я выкупила участок, построила интернат. И отвожу туда детей. Из тех, которых списали на усыпление. С ними работают. Обучают.

– А дальше, Мэл? Ты не сможешь обеспечить всех. Разве нет? Ты берёшь на себя такую ответственность, а если не приживутся? А если не разовьются? Затаят злобу и объявят войну человечеству? Ведь тесты придумывали и прорабатывали не случайные люди.

– Их не так много, Бал. На тысячу не больше одного-двух. Всё же развиться, плавая в биожидкости и вырастая в ускоренном темпе, очень маловероятно. И я считаю, что это того стоит. Я сама отвожу их, потому что мой корабль не проверяют.

– И сколько сейчас у тебя детей?

– Около двух сотен, собранных за два года.

– Ты понимаешь, чем это тебе грозит, Мэл?

– Ничем, если ты меня не сдашь, – ворчит девчонка. Кажется, бросает взгляд на меня, потому что переспрашивает: – Этот точно отключен? Не может нас записывать?

– Стопудово, – отзывается Баллен.

Ну, мы с чурбаном их действительно не записываем. Вроде бы.

– Я как раз передала детей и возвращалась на корабль, – продолжает моя новая хозяйка. – Не думаю, что нападение может быть связано с этим. Просто не представляю, каким боком оно может касаться детей! Кто-то узнал? Ну так пожаловался бы или попытался шантажировать. При чём тут боевой киборг вообще?!

Да, да, мне тоже интересно! И при чём тут я – интересно вдвойне!

– И всё же они выследили тебя, Мэл. Просчитали твой путь. И даже предугадали твои действия! Девяносто девять процентов людей бросили бы развороченного киборга и умчались подальше. И только та, кто вот уже второй год спасает клонов, могла пожалеть его и подобрать.

– Может, я не пожалела, а решила докопаться до правды, – ворчит Мэл.

– В любом случае, тебя прописали его хозяйкой до того.

Мэл замолкает – задумывается, наверное.

– И зачем? – спрашивает.

– Это уж нужно у тебя спросить. Зачем ты им?

– Интересно, что было бы, привези я его домой, а не к тебе? Логично ведь протестировать на родном предприятии. Конфисковали бы, наверняка. Так какая у него цель? Попасть в «Кибериум»? А дальше?

– Для этого нет необходимости делать тебя его хозяйкой. Ты же не знала, что на него нейтрализатор не действует.

– Думаешь, они и тебя просчитали?

– Учитывая, что мы с тобой уже полгода не виделись... не думаю.

Учитывая, что у чурбана цель войти в доверие... по-моему, тут намного сложнее.

– Можно, конечно, попробовать всё стереть и загрузить наши, стандартные настройки... – Бал явно что-то чует, отменным чутьём специалиста.

Мэл молчит некоторое время. А я обнаруживаю шевеление внутри... Будто какая-то из программ начинает работать. Скрытых. Похоже, этот технический гений всё же что-то пропустил?