– А вы его сразу повезли к доктору Вайману?

– Мужа дома не было, – заговорила женщина, – а я с работы уже пришла – и тут такое… Ой, у меня чуть сердце не оторвалось…

– Я вас прекрасно понимаю, – кивал уполномоченный.

– Да погоди ты, – прервал её супруг, – человек пришёл сюда не про твоё сердце слушать. Ты по делу говори…

– А, ну вот… Я, как мать меня учила, сразу ему перетянула руку выше раны, дала таблетки, воды немного дала и повезла его в медпункт. Оттуда и мужу позвонила на работу. Доктор нас без очереди принял, укол сделал, руку осмотрел, сразу скобы поставил от кровотечения, шину примотал, в общем, хороший врач.

– Да, хороший, – согласился Андрей Николаевич. – Но, как я понимаю, денег у вас на клинику не было, но руку парню не ампутировали. Как же вы разрешили этот вопрос?

– Так муж в тот же день сообщил отцу Марку о нашей беде. А у нас община очень дружная, сразу нашлись люди, которые взялись помочь, – сообщила женщина.

– Отец Марк нам из казны общины выделил немного денег на обезболивающие, – заговорил отец ребёнка. – Кольке же нужны были обезболивающие всё время. Два часа проходит – укол, два часа – ещё укол. Ну вот община и дала денег.

– Хорошая община, – похвалил Горохов, – а вы к какому приходу принадлежите?

Тут муж с женою переглянулись, и, видно, женщина оказалась порешительнее, она и ответила:

– Мы братия и сестры Светлой Обители.

– Братия и сестры… Угу… Ясно…

Уполномоченный по роду своей деятельности должен был знать о всех существующих культах – кроме обычных религий, на всех территориях степи распространялись ещё несколько видов верований шаманизма и поклонения Небу, в общем-то ничего необычного, – но об этом культе он слышал впервые. Ему не нужно было акцентировать внимание на том, что для него это направление было незнакомо, и он понимающе кивнул: а, ну да, Светлая Обитель… Слышал, конечно. И спросил:

– Так как вы вылечили вашего парня?

– У нас в общине есть сестра Мария, – продолжала рассказ женщина, – она и взялась за это. Сама вызвалась.

– Да, как увидала руку Кольки, так и говорит: я его вылечу, доверьтесь мне, и денег не возьму, – рассказывал отец ребёнка. – Я бы ещё подумал, но отец Марк сказал: доверьтесь, доверьтесь, она сердцем чиста. Ну, мы и согласились.

– И она ж вылечила и ни копейки не взяла с нас. Удивительная женщина, – произнесла мать Николая назидательно, как будто Горохов это пытался оспаривать.

– Удивительная, удивительная, – соглашался уполномоченный; он-то как раз в этом не сомневался. Но ему нужны были кое-какие уточнения. – То есть отец Марк благословил её поступок? А можно с нею познакомиться? Она ещё ходит на ваши… ну, встречи?

– Нет, – сказал мужчина, – она тут пробыла недолго, пару месяцев назад уехала к себе.

– Угу, угу…, – картинка вырисовывалась всё отчётливее, оставалось только уточнить, о той ли женщине они говорят. – А эта сестра Мария… Она какая из себя была?

– О, – тут уже мужчина опередил свою жену, которая хотела что-то сказать по этому поводу. – Она женщина видная.

– Видная? – Горохову нужны были подробности.

– Ну, вся из себя, – тут отец Николая даже улыбнулся. И изобразил руками, как должна выглядеть женщина «вся из себя».

– А волосы у неё?

– Беленькая, – сообщил мужчина. – Кудрявая.

Но его жене такое описание явно было не по душе, и она опровергла эту информацию:

– Никакая она не беленькая, крашеная она, и кудри у неё от перманента. Но женщина она хорошая. Коле руку восстановил какой-то её знакомый врач, за неделю восстановил, и мы ни копейки никому не заплатили, – для матери это был самый весомый аргумент того, что сестра Мария хороший человек. И за это она готова была простить красотке крашеные кудри.